В галерее ARTSTORY открылась первая московская персональная выставка калининградского художника Евгения Прохоренко «Послойно». В экспозиции представлены работы из одноимённой серии, основными выразительными средствами которой стали металл и известковый раствор. Для читателей DEL’ARTE Magazine о романтическом содержании форм из этих грубых материалов рассказывает Евгений Наумов.
Можно ли представить материал, менее подходящий для создания утончённых лирических образов, чем покрытый рыжей ржавчиной металл и шероховатый серый бетон? А ведь это те субстанции, что буквально окружают современного жителя мегаполиса. Можем ли мы, оказавшись в таких условиях, отказаться от попыток говорить о любви, одиночестве, надежде, фантазиях? Калининградский уличный художник Евгений Прохоренко доказывает, что брутальные материалы городской среды могут быть приспособлены для выражения нежных романтических чувств.
Евгений Прохоренко. «Свет» (фрагмент). 2024 © Фото: Евгений Наумов
Луч света выхватывает из толпы лицо девушки, делая его объёмным, выделяя из группы плоских безликих теней. Светлый известковый раствор составляет контраст бурым листам железа не только очевидной осязательностью: он визуально теплее, вылепленный из него портрет буквально тянется к зрителю, нарушая графичность окружающих силуэтов. С одной стороны, зритель сталкивается здесь с распространённым ещё со времён европейского романтизма сюжетом противопоставления личности и толпы, воли и автоматизма, созерцания природы и поглощённости суетой. С другой стороны, формальные приёмы и простой выбор грубых материалов характерны уже для эпохи авангарда — например, живописные рельефы Владимира Татлина.
Евгений Прохоренко. «Среди никого». 2024 © Фото: Евгений Наумов
Ещё более явно интерес к формальному эксперименту эпохи модернизма виден в композиции «Среди никого». Лицо главного героя здесь составлено из нескольких толстых листов металла, покрытых слоями белой и зелёной краски. При этом зритель сам достраивает портретные черты, опираясь на линии выреза верхней формы, которые обозначают тень под правой бровью и кончиком носа, правую половину верхней губы и ямочку под нижней. Реши художник экспонировать эту фигуру отдельно, зритель вряд ли узнал бы в ней человека. Но гораздо радикальнее решены здесь руки — от них остался только сквозной вырез на теле и символическом сердце персонажа. Хотел ли художник указать на беспомощность личности в попытках сопротивления миру или символически изобразить её душевные раны? Работы Евгения Прохоренко оставляют большую свободу для зрительских интерпретаций.
Евгений Прохоренко. «Знакомая». 2023 (слева); «Высвобождение». 2024 (справа) © Фото: Евгений Наумов
Благодаря сложному формальному языку художнику удаётся создавать глубокие психологические образы, избегая подробных изображений лиц. Например, «Знакомая» оказывается покрыта множеством случайных разводов, оставленных кислотой, и это становится метафорой внутренней бури персонажа, вызванной разрушающим воздействием внешней среды. Проходящий по лицу и верхней половине груди рыжеволосой девушки метафорический разлом как бы высвобождает строгую упорядоченную структуру мировоззрения.
Евгений Прохоренко. «Твёрдость». 2025 (слева); «Напоказ». 2024 (по центру); «Сердце». 2023 (справа) © Фото: Евгений Наумов
Поясные рельефные фигуры из бетона демонстрируют мимолётные эмоции и глубокие переживания с помощью позы и жестов: твёрдые и расправленные или поникшие плечи, чувственно запрокинутый или смущённо опущенный подбородок, спокойно сложенные или в порыве чувств прижатые к груди ладони.
Евгений Прохоренко. «Форма 2» (слева); «Эхо 2» (справа). 2025 © Фото: Евгений Наумов
В серии «Послойно» выделяются работы, сочетающие человеческие силуэты и геометрический орнамент. Будто бы сама городская среда оставила отпечаток на этих фигурах, обволакивает их, поглощает, втягивает в себя. Души горожан, выросшие в узких промежутках между бетонными коробками домов и металлическими ящиками гаражей, подобно жертвам компрачикосов искажаются, патологически адаптируются к неестественному месту обитания. Мы впускаем в себя этот бетон и этот металл, сами становимся жёсткими и холодными, скованными и бесстрастными на вид.
Евгений Прохоренко. «Триггер». 2024 © Фото: Евгений Наумов
Подобно представителям рубежа XVIII–XIX веков мы вынужденно врастаем в данную нам культуру, выучиваемся искусственным жестам, перенимаем знаки различия, осваиваем социальные роли и примеряем типажи. Мыслители эпохи Просвещения полагали цивилизацию — с её противоречивыми правилами, доступными низменными удовольствиями и возможностью жить, избегая труда, — главным источником всех душевных болезней. Лицемерных и порочных европейцев они противопоставляли «благородным дикарям», живущим в природной среде и потому сохраняющим природные человеческие качества: чуткость, гуманность, трудолюбие. Поколение спустя поэты и художники эпохи романтизма попытались воплотить образ этого естественного человека в своих произведениях. Свободный и сострадательный Гуинплен и пылкий до самозабвения Вертер, наивно отдающийся любовным приключениям Дон Жуан и обретший внутреннюю свободу каторжник Жан Вальжан, присоединяющийся в конце концов к революции, — все эти персонажи противостояли обществу и дорого платили за сохранение собственной индивидуальности. Спустя столетия подобные же типажи авангардистов противопоставляли себя и закостенелым классикам, и современным им мелким буржуа. В XXI веке Евгений Пархоменко продолжает изучать человеческую душу, предпочитая героическому эпосу психологическую лирику, а благородной живописи — промышленные материалы.
Евгений Прохоренко. «Интенсивность». 2025 © Фото: Евгений Наумов
Он начинал свой путь в искусстве в качестве стрит-артиста El Kartoon, хорошо изучив изнанку бетонных и стальных оков городских улиц и то, как они могут влиять на человека. Также он узнал и обитателей этих улиц — обычных людей, уникальных и парадоксально похожих друг на друга. Этот опыт, подаренный мегаполисом, он воплотил в работах, брутальных как стальные опоры мостов, изящных как кружево сетчатых оболочек модернистских зданий.
