Выставка «НЕМОСКВА НЕ ЗА ГОРАМИ» — третий этап проекта NEMOSKVA Алисы Прудниковой, комиссара и руководителя Уральской индустриальной биеннале. Главная задача — объединить накопленный филиалами ГЦСИ опыт культурного развития в России и представить актуальный образ современного искусства регионов. О результатах этого исследования специально для DEL’ARTE Magazine рассказывает Диана Корсакова.
NEMOSKVA — занимательный пример того, как структура государственных институций видоизменяет любую инициативу, вовлеченная в рабочий процесс. Поездка по Транссибу зарубежных кураторов с остановками в 12 городах для встреч с местными художниками превратилась в экспозицию в «Манеже» с работами в том числе из регионов, но не в выставку за пределами Москвы и Санкт-Петербурга.
Одно из первых рабочих названий экспозиции «Опять ничего не происходит». Но, как рассказал куратор Антонио Джеуза, ситуация с пандемией коронавируса сделала этот слоган не актуальным. Хотя в настоящей экспозиции инсталляция Маяны Насыбулловой (Свердловская область) именно с этими словами встречает всех посетителей. Мир, в котором «опять ничего не происходит» уже кончился, и сам проект не констатирует, а скорее фиксирует артефакты уходящего через возможные художественные стратегии, связанные с ним. И этих стратегий получилось семь.
Выставочная экспозиция «НЕМОСКВА НЕ ЗА ГОРАМИ» состоит из семи частей, с каждой из которых работал конкретный куратор: Оксана Будулак, Антонио Джеуза, Евгений Кутергин, Герман Преображенский, Владимир Селезнёв, Светлана Усольцева, Артём Филатов. Не все блоки занимают строго ограниченное пространство и четко отделены друг от друга.
Теория кротовых гор
Куратор этого блока Оксана Будулак — автор коммуникационных проектов, арт-резиденций и параллельных программ на Красноярской музейной биеннале, а с 2016 года автор и куратор Сибирской лаборатории молодого искусства. Оксана сформулировала концепцию своего блока так:
«Теория кротовых гор — это опыт проживания какой-то вечности, которую конструируешь ты сам. И это, конечно, не про виртуальную реальность, а про альтернативную, которая целиком и полностью зависит от самого человека. Не от квантов или условных абстракций в вакууме».
Один из главных концептов в этом блоке — дистанция. Понятие изолированность было определено как ключевое ещё до начала карантина. Все шесть авторов создавали свои работы в условиях изоляции.
Инсталляцию «Школа смирения» Сёмыч С.Б. (Красноярск) создал во время службы в армии, которую сейчас проходит. Устроена она так: небольшая тихая комната с заправленными кроватями по-армейски, на которые можно присесть, чтобы смотреть на зависших на стенах подушках армейские сны, выводимые проектором. Для Сёмыча С.Б. дистанция — это разрыв между домом и службой, армией реальной и тем магическим реализмом, где КПП уже оказывается на границе реальности, а солдат на боевом коте, и совсем не устал!
Инсталляция «Школа смирения» Сёмыча С.Б, (2019-2020)
В случае «скрижалей» Игоря Лазарева (Красноярск) дистанция уже совсем иная. На семи бетонных плитах шрифтом, как из «Ералаша», написаны правила и тезисы для художников: «Ничего не должен художник»; «Ответственность несёт художник»; «Каждый потенциально художник», «Искусство — это не все, что делает художник», «Искусство порождается культурой», «Искусства не существует», «Искусство доступно каждому». Дистанция в этой работе в идеи недоступности идеала.
Инсталляция «Свобода быть художником» Игоря Лазарева (2020)
Ещё одна работа в этом блоке — «Отделение» Елены Аносовой (Иркутск). Здесь дистанция уже проявлена очень конкретно, потому что этот проект — цикл портретов — визуальное исследование в женских колониях в Сибири. Дистанция в «Отделении» определена не только географически: рядом с портретом жестокой убийцы может быть портрет жертвы домашнего насилия. Появляется в этой работе и тема отсутствия дистанции: в замкнутом пространстве тюрьмы человек всегда в позиции наблюдаемого.
Инсталляция «Отделение» Елены Аносовой (2014)
Между словом и белым кубом
«Логоцентризм и борьба за доступ к общественному пространству и широкому зрителю — определяющие черты российского современного искусства. По крайней мере до коллапса СССР. Но на деле тело российского современного искусства спустя десятилетия все ещё находится между словом и белым кубом», — так формулирует концепцию своего экспозиционного блока куратор Антонио Джеуза, куратор проекта NEMOSKVA, сотрудник ГЦСИ в Москве, преподаватель Школы Родченко.
На онлайн-встрече Антонио говорил о том, что сейчас не время для поиска своей идентификации, не время для создания чего-то нового, манифестов, что наше время не для революций, а бунт художника в лучшем случае — роль мечтателя. Но именно уже в сказанном и созданном может прорасти что-то новое.
И это новое прорастает через «Упражнения в белой комнате», инсталляцию Антона Гудкова (Омск), — серию крупных абстрактных монохромных полотен. Здесь страх перед белым листом — не страх абсолютного начала, а скорее боязнь того, что все уже сказано до тебя.
Но слово всё еще имеет силу и наш мир остается логоцентричным, а особенно в условиях всё большего замещения живого общения виртуальным. В одноканальном видео «To be in touch» Алекс Этевут (Пермь) передаёт это очень четко: персонажи появляются, выбитые светом огня из темноты, только в момент принятия послания или в момент его отправки, когда есть повод и необходимость в появлении и проявлении себя.
Инсталляция «Упражнения в белой комнате» Антона Гудкова (2018-2020)
«Два процесса происходят одновременно. Стареют и умирают заводы, превращаясь в музеи, культурные центры, галереи. И, наоборот, взрослее, крупнее, могущественнее выглядят художники, всё больше становясь похожими на заводы. Дэмьен Хёрст, Джефф Кунс, Грегори Крюдсон, Андреас Гурски, Ай Вэйвэй, Аниш Капур — настоящие заводы! Над созданием их работ трудятся целые цеха, команды инженеров, строительные бригады, юристы, экспериментальные лаборатории», — пишет в своём «Заводском дневнике» Дмитрий Коротаев (Ижевск), ещё один участник блока белого куба и слова.
Инсталляция «Заводской блокнот» Дмитрия Коротаева (2013-2020)
Летаргия
«Летаргия, летаргический сон — это, по сути, довольно кризисное и пограничное ощущение мнимой смерти, замедление времени, выпадение из пространства. Но для меня было важно концентрироваться не только на негативных аспектах этого понятия», — рассказывает куратор этого блока Евгений Кутергин, сотрудник научно-просветительского Екатеринбургского музея изобразительных искусств.
Инсталляция «Станция Дистопия» Александра Морозова (Санкт-Петербург) — один из первых объектов, которые встречают нас в самом начале экспозиции. Эта инсталляция — дирижабль, собранный из конторских ящиков, парит в пространстве выставочного зала «Манеж», бывшего автомобильного гаража войск НКВД. Исходная точка объекта — биография Николая Евгеньевича Лансере, который работал над проектом реконструкции Конногвардейского манежа под гараж ОГПУ с 1931-го по 28 июня 1935 года.
Инсталляция «Станция Дистопия» Александра Морозова (2020)
«Дистопия — это плохое место, точка забвения, место, откуда ушла память. Моя работа задает вопросы о том, что такое архив, что такое политика принятия социальной памяти? Потому что сейчас у нас политика доступности архивов пересматривается. Сейчас все, что касается десоветизации, открытости архивов, их доступности — это предельно важный вопрос, который позволит нам проснуться, обрести зрелое сознание, стать полноценными. Потому что любая утраченная информация, любой код, который уходит из исторической памяти — это травма. Поэтому я и выбрал такой образ: дирижабль, зависший в неком пространстве, исторически связанном с конкретным эпизодом из судьбы человека, Лансере. Академика, который тоже оказался вовлечён в государственную машину, что его же и перемолола, как и многих других, оставив только записи в каталожных ящиках. Я сделал это работу с тем, чтобы сейчас такие ситуации не повторялись, а мы не сталкивались с этим феноменом», — рассказывает автор инсталляции Александр Морозов.
В этом смысловом блоке точно как дирижабль Александра Морозова на первом этаже застряла в невесомости ещё одна инсталляция — «Воображаемый лифт никуда не приедет» Дмитрия Жеравова (Санкт-Петербург). Образ «социального лифта» как символического механизма достижения благ всё чаще вызывает сомнения и больше представляется не инструментом роста, а скорее ловушкой. Этот лифт легкий и прозрачный, зависший на уровне чуть выше глаз посетителя с размноженным схематичным образом человека внутри говорит, в том числе через текст, сопровождающий работу:
«Данная конструкция иллюстрирует смысловую ловушку, в которую человек или группа людей попадают, когда делегируют решение необходимой задачи этому механизму. А его на самом деле нет».
Инсталляция «Воображаемый лифт никуда не едет» Дмитрия Жеравова (2020)
Часть ещё одной мультимедийной инсталляции «ПOZYCJE З—ПУЩЕNNОГО ПОГЛЕD’А» арт-группы ⍩⍥(Екатеринбург) можно частично посмотреть онлайн — это дневник странного происшествия. Того ли странного происшествия, что происходит с каждым в состоянии летаргии?
Мультимедийная инсталляция «ПOZYCJE З—ПУЩЕNNОГО ПОГЛЕD’А» арт-группы ⍩⍥ (2020)
Материальный ресурс
«Стены подъезда — это носитель текстуальной информации, а болото — перцептивное поле. Наша часть называется „Материальный ресурс“, потому что она подчеркивает и взаимозависимость регионов от центра, и одновременно мы пытаемся дать слово самой материальности, которая взламывает границы формы и устремляется навстречу перцептивности зрителя. Мы видим на болоте много редимейдов, которые собраны на природе, переработаны стихиями, способны аккумулировать в себе следы присутствия человека и каким-то образом отзеркаливать их. А стены подъезда тоже хранят следы человеческого присутствия, как транзитная зона, где мы быстро пробегаем, оставляем следы — и идем дальше», — рассказывает куратор Герман Преображенский, организатор Лаборатории нового искусства в Томске, создатель Splendor Gallery — первой независимой галереи современного искусства в Томске.
Экспозиционный блок «Материальный ресурс» Георгия Преображенского
Этот блок экспозиции организован уже не как совокупность арт-объектов, а скорее как одна тотальная инсталляция на границе таких периферий, как болото и подъезд. В ней участвуют молодые сибирские художники, которые не выставлялись в столичных галереях — новые имена.
Основной же тезис этого экспозиционного блока сформулирован так: «материальность проходит путь от пассивного ресурса до активной творческой силы, созидающей современное искусство, позволяющей прокладывать пути за границы сугубо человеческого взгляда и погружать нас в толщу внешних деантропологизированных сред».
Ставится вопрос о том, что сейчас является нашим материальным ресурсом. Часть экспозиции, на которой представлены арт-объекты авторов, напоминает географический макет местности, на котором указывается расположение ресурсов. Но среди них уже далеко не только нефть или каменный уголь.
Один из самых больших объектов — граффити «Подъезд» арт-группы «Космическая корова» (Тюмень, Санкт—Петербург). Огромная стена, воспроизводящая те знаки присутствия, которые обычно оставляют на стенах подъездов: реклама, записки, угрозы, признания. В этой работе на примере переходной зоны очень явно проявляются те материальные ресурсы, в контексте которых мы живем. Например, одна из сотен записок говорит: «ты ответишь за эти три берёзы».
Граффити «Подъезд» арт-группы «Космическая корова» (2020)
В мультимедийной инсталляции «Оптика материального» Александра Никольского (Кемерово), где камера наблюдения заключена в куб из рефлекторных стекол, обращенных вовнутрь, вся система воспроизводит то, как работает наше мышление. В состоянии ясности оно замкнуто в лабиринтах самонаблюдения, а при помехах начинает различать очертания за пределами куба, как рассказывает сам художник.
Парк культуры и отдыха
«Ощущение безвременья, переживание инобытия — именно такие чувства вызывают произведения искусства. Призраки прошлого и образы скрывающегося в архаику современного мира, живут в „Парке культуры и отдыха“. По структуре он похож на парки российских городов — с каруселями, фонтанами, скульптурами. Он напоминает подворотни, небольшие магазины на первых этажах жилых домов, неухоженные дворы „хрущевок“ — те места, в которых нормативная эстетика завязана на большие деньги и большую историю. А ты находишься здесь и сейчас — в жизни, какой она получилась», — рассказывает в своём кураторском тексте Владимир Селезнёв, куратор Уральского филиала ГЦСИ.
Экспозиционный блок «Парк культуры и отдыха» Владимира Селезнёва
Этот блок экспозиции самый закрытый, как и то состояние, в которое он погружает. Это такая же тотальная инсталляция, как «Материальный ресурс» Георгия Преображенского, но в ещё более замкнутом ключе. Здесь, и правда, воссоздан Парк культуры и отдыха, как отживающая форма мира, в котором «опять ничего не происходило», а потом он закончился.
Среди авторов этого блока арт-группа «Север-7» (Санкт-Петербург), Виталий и Анна Черепановы (Свердловская область), а ещё Николай Акимов (Нижегородская область) — пенсионер, не считающий себя художником, но делающий удивительные деревянные скульптуры с мифическими образами мира в стилистике между наивным искусством и ЖКХ-артом.
Арт-группа «Север-7» создала целую инфраструктуру в этом парке: «Большой фонтан», «Карусель», «Тир», а еще «Детский уголок», повторяющий устройство уже не всем известной с детства «комнаты смеха». Вот только, как рассказывает одна из художниц, работавших над объектом, в детстве её эта комната совсем не веселила, а пугала. И сейчас, оказавшись внутри неё, зрителя окружат потусторонние образы из рисунков детей.
Инсталляция «Детский уголок» арт-группы «Север-7»
Структурированный хаос — один из принципов построения работ арт-группы «Север-7». Её художники разрабатывают собственную мифологию, которая создаётся в процессе работы над проектами. Их инсталляции выглядят как предметы с раскопок, проведённых археологами будущего, изучающими устройство нашего мира, где зритель тоже начинает видеть через фрагменты строений, потерянные вещи, сломанные инструменты и ритуалы, смысл которых стерло время, — структуру другой реальности.
Часть экспозиционного блока «Парк культуры и отдыха» Владимира Селезнёва
Мимикрия
«Желание остановиться, осмотреться, сосредоточиться на „здесь и сейчас“, сменить привычную оптику возникает всё чаще. Мимикрия становится художественной стратегией, подразумевая не возможность остаться в стороне или адаптацию к разным ситуациям, а проникновение внутрь, вживание в существующее, поражение „спорами действия“ всего вокруг», — говорит в своем кураторском тексте Светлана Усольцева, руководитель кураторского отдела Уральского филиала ГЦСИ.
Мимикрия под конкретное пространство, мимикрия под состояние, мимикрия под этап развития или язык сообщества, — институции для того, чтобы понять, как что устроено.
Инсталляция-мастерская «Без названия» микро-арт-группы «Город Устинов» (Ижевск) мимикрирует под этап художественной практики, на котором с самим материалом ещё ничего не сделано: это объекты, тронутые только конкретной социальной действительностью и временем, но не художником. Эта инсталляция устроена следующим образом: куб с глухо зашторенной пустотой и темнотой внутри, а вокруг, как на витринах, объекты художественной практики, еще не проявленные и недоступные, хотя такие очевидные под прозрачным стеклом.
Инсталляция-мастерская «Без названия» микро-арт-группы «Город Устинов» (2020)
Ещё один пример мимикрии как художественной стратегии — инсталляция «Правило шва» Аси Маракулиной (Пермь, Санкт-Петербург). Этот рассказ о тайной поведенческой практике художницы в городской среде. С помощью придуманных правил хождения, как бы вплетая свое тело и время в уличную ткань, она пыталась стать частью города, в котором чувствовала себя чужой и неприкаянной, переехав в своё время из Перми в Санкт-Петербург.
«Даже если вы не зашили улицу, на которую возвращаетесь — лучше бы её разрезать. Сотни людей оставили без вас тысячи беспорядочных стежков. Улица обросла лохмотьями, частично зашита, частично зияет. Нужно распороть это, пустить жизнь полным потоком», — пишет Ася в дневниковой части инсталляции.
Инсталляция «Правило шва» Аси Маракулиной (2014-2015, 2020)
Смерть не за горами
«На место региональному мышлению должны прийти горизонтальные связи и профессиональная мобильность, а значит, нужно избавляться, от провинциальных комплексов. Если „Смерть не за горами“, то это не повод останавливаться, а наоборот — идти дальше», — пишет в своём кураторском тексте Артем Филатов, автор художественных проектов, построенных на взаимодействии с нижегородской историей и культурным ландшафтом.
Для Артёма было важно сделать свой экспозиционный блок связующим между остальными частями выставки, такую же роль он выбрал и для своей работы с художниками. Все арт-объекты расположены в пространстве по принципу вируса или напоминаний о самом важном, которые всегда так внезапны.
Один из них — инсталляция «Фонтан» Василия Кононова-Гредина (Киров). Это огромный застывший в воздухе и перевернутый фонтан, созданный специально для выставки в «Манеже». В родном городе художника есть фонтан, знаковое место, около которого постоянно назначают встречи. Очень много важных событий и разговоров происходят рядом с ним. И так он стал для Василия образом того, как ощущают себя люди в регионах.
Инсталляция «Фонтан» Василия Кононова-Гредина (2020)
«Я как-то встретил фотографию 1965-го года одного фонтана в Италии. Конечно, на фотографии вода была застывшей, и меня очень зацепил этот образ. Мне стало очень интересно попробовать реконструировать момент фотографии в скульптуре через 60 лет. И сейчас на выставке мы видим фотографию, реконструированную в скульптуре», — рассказывает художник.
Ещё одна из инсталляций в этом смысловом блоке — «Ты всё равно умрешь» Алексея Илькаева (Пермь). Художник известен тем, что переделал арт-объект Бориса Матросова «Счастье не за горами» в «Смерть не за горами» в Перми в 2018 году, что далеко не все посчитали актом творчеством, но больше вандализмом. А «Ты все равно умрешь» — это неоновая надпись, питающаяся от беговой дорожки. «Маркер экономики развлечений, помещающей потребителя, словно белку, в вечно вертящееся колесо», — значится в аннотации к этой работе.
Инсталляция «Ты все равно умрешь» Алексея Илькаева (2020)
***
«НЕМОСКВА НЕ ЗАГОРАМИ» — результат исследовательской работы нескольких лет проекта NEMOSKVA, который выявил те стратегии, которые сейчас используют современные художники в регионах. Летаргия, мимикрия и смерть оказались материальными ресурсами этого искусства, а кротовые норы превратились в кротовые горы.
Выставку «НЕМОСКВА НЕ ЗА ГОРАМИ» можно посетить в «Манеже» в Санкт-Петербурге с 8 августа по 15 октября 2020 года. Обратите внимание на особые условия посещения экспозиции. Билет купить можно только онлайн, а при посещении обязательна маска.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал
