Выставка «Многообразие. Единство» в Третьяковской галерее оправдывает свое парадоксальное название, ведь на ней собраны работы художников со всей Европы, создающих произведения на разные темы и использующих очень непохожие виды искусства от абстрактной живописи до световой среды. Специально для DEL’ARTE Magazine искусствовед Евгений Наумов рассмотрит несколько работ с этой выставки от более-менее привычных до совсем необычных.
Коллектив кураторов выставки «Многообразие. Единство» не заостряет внимание посетителей на общей концепции проекта. В отсутствие глобальной идеи, которая подчинила бы себе индивидуальные художественные высказывания, собранные только по принципу «за последние 30 лет», они гораздо лучше и яснее раскрывают свой собственный смысл. Здесь можно встретить творческую рефлексию над прошлым и настоящим, формальный эксперимент и социальный комментарий, сильные эмоции и поводы для тяжелых раздумий. Да, у каждого свой жизненный опыт и разные интересы, но здесь и сейчас мы вместе. «We’d raise post-obstacle more defined, more grateful. We would heal, be humbled and be unstoppable. We’d hold close and let go and know when to do which. We’d release and disarm and stand up and feel safe» (Alanis Morissette «Utopia»)
Эрвин Вурм «Дом Карла Маркса», 2020. Фото: Евгений Наумов
Австриец Эрвин Вурм создает очень странные на первый взгляд объекты. На выставке в Москве представлены несколько его скульптур деформированных домов. Одни из них, например, «Сидя на доме Фридриха Ницше» и «Дом Карла Маркса», выглядят так, будто их расплющили. Другие — «Толстая Вилла Ле Лак» и «Родной дом Зигмунда Фрейда» — заметно «поправились» и «обрюзгли». В обоих случаях здания утратили естественную твердость, а вместе с ней и свою функцию защиты от внешней среды. С другой стороны, дома, искаженные портреты которых создал художник, уже перестали быть жилищами, перейдя в разряд достопримечательностей, то есть объектов массового культурного потребления. Именно поэтому они буквально опухают от внимания туристов или оказываются придавлены великим наследием.
Андреас Ангелидакис «Пост-руина (розовая)», 2019. Фото: Евгений Наумов
Еще один художник, который работает с архитектурой как носителем национальной культуры, — грек Андреас Ангелидакис. На его родине одним из самых распространенных видов достопримечательностей стали руины. Они привлекают множество приезжих, но для жителей Эллады стали привычной частью жизни. Своим мягким конструктором, состоящим из простых форм, покрытых винилом с фототекстурой розового мрамора, художник как бы говорит: «Эти куски прошлого стали для нас мебелью. Можете присесть на них, отдохнуть, посмотреть вокруг. Попробуйте собрать из них что-нибудь, если хотите. Почувствуете себя настоящим реставратором». Полтора десятка этих модулей для сидения можно найти у входа на выставку, еще несколько помещены внутри пространства в качестве скамеек. Искусство не всегда оказывается лишено утилитарной функции.
Герхард Рихтер, из серии «Европейские пейзажи», 1998-2016. Фото: Евгений Наумов
От скульптуры к другому традиционному художественному средству — к живописи — к немцу Герхарду Рихтеру. Этот художник, ставший живым классиком послевоенного искусства, создает удивительно глубокие по смыслу произведения, просто нанося краску на плоскую поверхность. На выставке «Многообразие. Единство» демонстрируются две серии его работ: «Европейские пейзажи» и «Аладдин». Первая представляет собой фотографии из личного архива художника, поверх которых он нанес абстрактные узоры масляной краской, для второй в качестве основы было использовано оргстекло. Сравнивая две эти серии, можно проникнуть в основы художественного метода Рихтера. Фотографии — это документ, подтверждающий, что некие объекты, по крайней мере, существовали в прошлом. С другой стороны, картинка на фотокарточке уже не так реальна, как покрывающая ее краска. Последняя имеет даже осязаемую фактуру. Так и сегодняшний день перекрывает предыдущий опыт. Однако прошлое и память о нем все же включаются в реальность и подспудно влияют на картину настоящего, и видно, как оно проступает из под мазков Рихтера. Краска на работах серии «Алладин», напротив, не имеет под собой ничего, ведь основа этих картин прозрачна. Так, может быть, не было никакого прошлого? Художник не дает ответа, его задача — предложить вопрос.
Екатерина Муромцева «Пикет», 2018. Фото: Евгений Наумов
Очень приятно видеть на международной выставке русских художников. Большие, в человеческий рост, акварели Екатерины Муромцевой отправятся вместе с другими работами в Париж. В этой колыбели Великой революции, до сих пор славящейся своими массовыми протестами, они будут представлять российскую действительность. Европейцы узнают, как выглядят наши мирные и интеллигентные политические акции. Минималистичные, сделанные с помощью одного только цвета, изображения людей исполнены внутреннего достоинства. Пустые белые листы в их руках выглядят как сквозные отверстия в груди. Серия «Пикет» совершенно заслуженно вошла в шорт-лист 13-й Премии Кандинского.
Татьяна Труве «Смотритель», 2018. Фото: Евгений Наумов
Не только политические институты обладают властью. Французская художница итальянского происхождения Татьяна Труве предоставила для выставки два стула, которые символизируют музейных смотрителей. Более точный перевод названия этих двух работ звучал бы как «стражник». Посетители часто не замечают этих молчаливых наблюдателей, но работы Труве приковывают к себе внимание и заставляют задуматься о том, что мы здесь чужие. Да, нас допустили в культурное заведение, но нам не доверяют. Ведь любой из нас может оказаться нелегальным экскурсоводом, вандалом или просто беспечным растяпой, и поэтому за нами нужно присматривать. Смотрители — это свидетельство того, что музей не всегда рад гостям, что особенно остро ощущается в Третьяковке, где благообразных старушек постепенно заменяют брутальные мужчины в строгих костюмах. Не зря на одном из стульев Татьяны Труве лежит тяжелый металлический цилиндр, а с другого свисает какая-то розовая субстанция, напоминающая внутренности. Посетитель выставки, наткнувшись на такую, будто бы вырванную из хоррор-игры, мебель, вряд ли захочет встречаться с ее хозяином.
Ансельм Кифер «Зимний путь», 2015-2020. Фото: Евгений Наумов
Неудивительно, что современные художники создают тревожные произведения искусства, ведь современная действительность вызывает очень неуютное ощущение. Ансельм Кифер — ровесник и соотечественник Герхарда Рихтера — продолжает свой глобальный проект по работе с исторической травмой немецкого народа. Кураторы выставки «Многообразие. Единство» выбрали одну из последних его работ — инсталляцию «Зимний путь», представляющую нечто вроде кошмарного бреда: заснеженный лес, из которого на зрителя выкатывается ржавая больничная койка с пистолетом-пулеметом Шпагина. Надписи, размещенные над сценой, на деревьях и рядом с огромными грибами выглядят как таблички с именами пациентов госпиталя или надписи на могильных крестах. Эта инсталляция когда-то служила декорацией для оперы, и приоткрытая дверь с правой стороны являлась выходом на сцену. Но этот же функциональный элемент показывает, что «Зимний путь» — это конструкт. Кто-то выстроил этот полный боли, скорби и жалости культурный образ исторического пути, чтобы управлять эмоциями общества. Но зритель может заметить, что он, подобно герою «Шоу Трумана», живет внутри декорации, и, может быть, у него достанет воли выйти в приоткрытую дверь.
Алисия Кваде «Созвездие», 2020. Фото: Евгений Наумов
Инсталляция «Созвездие» польской художницы Алисии Кваде выражает тревогу по поводу зыбкости настоящего. Два тяжелых камня нависли над двуспальной кроватью как осязаемая угроза. Кажется, что они сорвутся вниз и придавят тех, кто будет слишком активно ворочаться во сне. Но владелец кровати решил обезопасить себя от внешней угрозы, положив в изголовье третий булыжник. Автор предлагает зрителю осмотреться, вдруг и над нами маячит неотвратимая угроза, на которую мы не можем повлиять никакими средствами? Но что же делать с такой опасностью?
Олафур Элиассон «Желтый коридор», 1997. Фото: Евгений Наумов
«Желтый коридор» Олафура Элиассона — художника из Дании — это энвайронмент, то есть среда, в которую зритель должен погрузиться самостоятельно для получения соответствующего опыта. И желательно делать это не в одиночестве, иначе есть шанс не заметить, как яркий свет преобразует все вокруг. Но глядя на окружающих можно увидеть, что все цвета вокруг исчезли: люди не стали желтыми — они стали серыми! Возможно, кому-то захочется сделать селфи, чтобы послать друзьям, но это невозможно. Художественный эффект вызван работой мозга, а процессор смартфона не может оказаться во власти иллюзии. Возможно, что способность ошибаться — это то человеческое качество, которое выгодно отличает нас от самых совершенных ИИ, которые будут созданы в будущем. Порадуемся же собственному несовершенству.
Выставка «Многообразие. Единство» будет работать в Третьяковской галерее до 13 марта 2022 года.
