В залах Музея современного искусства открылась выставка, продолжающая игру в «странные сближенья». Второй этаж здания был разделён на несколько тематических зон: «Природа», «Город», «Форма», «Мысль» и другие. Произведения в этих «подборках» оказались совершенно разными в плане стиля и содержания, и связи между ними зритель может достраивать самостоятельно или прочитать кураторский текст, доступный по QR-коду. Нашлись, однако, произведения и авторы, удостоенные отдельного помещения, а три картины Владимира Дубосарского даже изгнали в лестничный пролёт. Возможно и такому решению удастся найти концептуальное объяснение.
Раз уж проект «Диалог во времени и пространстве» активно вовлекает зрителя в процесс интерпретации искусства, стоит с самого начала условиться, что любые попытки связать воедино столь разноплановые работы будут носить субъективный характер. Например, ряд произведений из зала «Природа» можно объединить темой археологии: «Саркофаг» группы Recycle, гравюры с изображениями сибирских курганов Владимира Наседкина и, возможно неожиданно, картины Вениамина Степанова и Дамира Муратова. Те, кто знаком с мифологией коллектива Recycle, легко догадаются, что мусорный бак с барельефами бытовой жизни — это артефакт из будущего, где искусственный интеллект победил и создал собственную классическую эпоху, а человек давно стал персонажем из легенд, чьи изображения помещались на стены мавзолеев. Таким образом, «Саркофаг» очень удачно рифмуется с «Курганами». В живописи же мы видим такой же акт исследования прошлого, только не материального, а концептуального, археологию идей. Вениамин Степанов извлекает из культурного слоя первой трети XX века и вновь актуализирует неопластицизм Пита Мондриана, Дамир Муратов производит такую же операцию с методами Рене Магритта.
Группа Recycle. «Саркофаг», 2010 © Фото: Евгений Наумов
Вениамин Степанов. Из серии «Пейзаж в интерьере», 1973. Дамир Муратов. «Пальма», 2019 © Фото: Евгений Наумов
Следующий зал демонстрирует синергию формы и содержания. Это самое большое помещение выставки и здесь представлены произведения, посвящённые возвышенному, или просто очень крупноформатные работы (например, сваренные из металла скульптуры Ивана Горшкова). Одна из них — высотой с ребёнка, называется «Малыш»; соседняя — чуть выше человеческого роста — «Крепыш». Здесь также очень много работ, посвящённых искусству как изолированному явлению, вместилищу человеческого духа.
Гуаши из серии «Сигнальная система» Юрия Злотникова, например, это поиск «чистого» звучания композиции. Крупноформатные холсты Ильи Кабакова сопоставляют воображаемые пространства фигуративной и абстрактной живописи, а также музейного пространства. Девять сюрреалистичных существ на шелкографии Дмитрия Пригова — это портреты видных деятелей современной культуры. Скульптура Эрнста Неизвестного — патетический образ Орфея–творца, извлекающего чарующие мелодии из раны на своей груди.
Илья Кабаков. «Экскурсия», 2019 © Фото: Евгений Наумов
Следующие два зала объединены урбанистической тематикой: «Город» и «Индустрия». Помещённые здесь произведения демонстрируют особенное разнообразие тем и художественных методов, что неудивительно, если вспомнить, что вся наша жизнь проходит в лабиринтах дорог и зданий. Непосредственно теме лабиринта посвящена картина Сергея Сологуба.
Сергей Сологуб. «Лабиринт», 2004 © Фото: Евгений Наумов
Особенное внимание хотелось бы уделить межпоколенческой пропасти между советскими художниками, ещё романтизирующими труд и заводы, служившие некогда сердцем города, и нашими современниками, для которых индустриальные объекты из-за своей заброшенности ассоциируются с разрухой и запустением. Например, картина Владимира Сыскова, на которой запечатлена бригада Д.К. Щапкина, сегодня кажется очень академической, даже архаичной, хотя на ней можно обнаружить влияние и «сурового стиля», и монтажных приёмов Александра Родченко. На картине зритель видит групповой портрет передовиков производства, обсуждающих рабочий вопрос. В своё время эти простые мужики были примером, ролевой моделью для общества. За 40 лет успело смениться несколько эпох. Многие корпуса заводов превратились в культурные кластеры, сдаются в аренду или стоят заброшенные, а проходящие мимо подростки рисуют пальцем на их пыльных стеклах.
Владимир Сысков «Бригада Д.К. Щапкина», 1982. Александр Бродский. Из проекта «Окна фабрики», 2009 © Фото: Евгений Наумов
Первое произведение, удостоенное отдельного экспонирования, — видеоинсталляция «Маленькие человечки» группы «Синие Носы» — создаёт ещё больший контраст к работе Владимира Сыскова. В центре зала находится небольшая картонная коробка, в которую с потолка проецируется видео. Зритель здесь занимает позицию смотрящего сверху на жизнь трёх персонажей, занятых циклом питания, соития и испражнения. На место ролевой модели пролетария пришла модель потребителя. С одной стороны, посетитель музея может почувствовать моральное превосходство над героями инсталляции с их примитивными потребностями, однако, стоит помнить, что и на него кто-то смотрит с подобной оптикой.
Группе «Синие Носы» также принадлежит инсталляция «Кухонный супрематизм», занимающая почти целиком две стены отдела «Форма». Фотографии колбасы, хлеба и сыра, нарезанных и размещённых на потрескавшейся плоскости стола в подобии супрематических полотен, повторяющие развеску знаменитой выставки «0,10», становятся полем для размышления о роли художника и доступности искусства. Может показаться, что такое «неуважительное» воспроизведение классики модернизма посягает на высоту гениального замысла: дескать, мы тоже так можем. Но ведь воображаемый автор по крайней мере знаком с историей искусства, в нём тоже есть творческое дерзновение из доступных ему материалов составить образцы геометрической абстракции.
Группа «Синие Носы» (Вячеслав Мизин, Александр Шабуров). «Кухонный супрематизм», 2006 © Фото: Евгений Наумов
В следующем зале кураторы выставки разместили картины, посвящённые истории. Здесь можно выделить масштабное ироническое полотно Георгия Острецова «Свобода на баррикадах». Композиция этой картины обыгрывает знаменитую работу Эжена Делакруа, но представляет скорее монтаж каких-то образов и символов. Кажется, совершенно невозможно понять, что здесь происходит. Клонированные персонажи, облачённые в разные одежды, выполняют роль массовки: одни из них торжествуют, другие повержены. К триумфу победителей присоединяются гуманоиды и женщина в деловом костюме и маске, напоминающей шлем Дарта Вейдера. Как и «Саркофаг» группы Recycle, эта картина могла бы быть артефактом из истории несбывшегося будущего, если бы не панель статистики в нижней части. Получается, что это кадр из игры? Симуляция симулятора? Художник предоставляет зрителю максимально широкое поле для интерпретации.
Напротив этой работы расположена ещё одна картина, помещающая инопланетных существ в контекст классического уже произведения Александра Герасимова «И.В. Сталин и К.Е. Ворошилов в Кремле». Здесь одинаковые с лица усатые персонажи в шинелях названы просто и лаконично «Отцы». Объект дополнен разноцветными лампами, которые то ли оттеняют и заслоняют поверхность холста, то ли придают яркую праздничность.
Георгий Острецов. «Свобода на баррикадах», 1998 © Фото: Евгений Наумов
С работой Георгия Острецова рифмуется графическое панно Алексея Каллимы с групповым портретом фантасмагорической женской сборной по прыжкам с парашютом несуществующей независимой Чечено-Ингушской Автономной Советской Социалистической Республики из параллельной вселенной. Аскетичная манера исполнения придаёт этой монументальной картине эффект засвеченного фотоснимка. Условная, почти этюдная работа тем не менее убедительно передаёт характеры и выражения лиц таких разных участниц группового портретирования: кокетливые и скованные, уверенные и весёлые девушки смотрят прямо на зрителя из запредельного Никогда. Небольшой зал «Спорт» также вмещает и академичный «Торс» Андрея Антонова, и экспрессивные «Скачки» Екатерины Поединщиковой, и ироничные работы из серии «Красота и сила» Дианы Мачулиной.
Алексей Каллима. Из серии «Женская сборная Чечни по прыжкам с парашютом», 2008 © Фото: Евгений Наумов
Два последних зала выставки подводят итог художественной саморефлексии. Авдей Тер-Оганян и Владимир Козин воспроизводят известные произведения классиков модернизма: Пабло Пикассо и Казимира Малевича. Этот ход показывает колоссальную разницу между искусством старых мастеров и XX века. Подражание манере великих предшественников, поощряемое в прошлом, сегодня оказывается бесплодным. Новым творческим стратегиям нельзя научиться повторением пройденного.
Владимир Козин. «Скрипка Амати из коммунальной табуретки», 2020. «Гитара Пикассо из железа петербургских крыш», 2013. «Скрипка Малевича», 2020 © Фото: Евгений Наумов
Откуда же брать новые идеи? Над этим размышляют авторы из зала «Мысль». Кураторы сочли, что логосную природу человеческого мышления прекрасно воплощают произведения, включающие текст.
Текст в картине — это отдельный необъятный космос, так как выступает одновременно максимально абстрактным носителем смысла и композиционным элементом, создающим ритмическое чередование пятен.
Ирина Корина. «Почти полдня», из серии «Временные явления», 2017 © Фото: Евгений Наумов
Таким образом, финал выставки остаётся открытым. Мысль, кристаллизованная на холсте, — это отличная тема для нового.
Выставка «Диалог во времени и пространстве» будет открыта до 21 мая 2023 года.
