Работа Педро Альмодовара “Боль и слава” попала в шорт-лист номинантов на премию “Оскар” в категории “Лучший международный фильм”. В прошедшем году сразу три ярких события заставили устремить взгляд общественности в сторону главного режиссера современной Испании. О том, какую роль в фильмах Альмодовара играют цвета и картины, как он пытался снять “англосаксонское” кино и почему практически все его сценарии о женщинах специально для DEL’ARTE Magazine рассказывает Дарья Васько.
.jpg)
В 2019 году Педро Альмодовар отметил свое 70-летие. Ровно половину жизни он провел за любимой работой – созданием фильмов. Первый его короткий метр был снят в 1974 (Two Whores, or, A Love Story that Ends in Marriage), а полный метр в 1980 (Пепи, Люси, Бом и остальные девушки). Последняя же 22-ая его работа была представлена на 72-ом Каннском кинофестивале. За всю свою карьеру режиссер так и не получил Золотую пальмовую ветвь. Но был награжден в номинации “Лучший сценарий” за фильм “Все о моей матери” в 1999 году и за лучшую режиссеру в 2006 году за картину “Возвращение”. В прошлом году 76-й Венецианский кинофестиваль вручил Альмодовару почетного “Золотого льва Святого Марка” за режиссерские заслуги. Впервые Альмодовар посетил Венецию в 1983 году с картиной “Нескромное обаяние порока”. Но лишь в 1988 году жюри признало его лучшим сценаристом за фильм “Женщина на грани нервного срыва”.
Сумасбродные сюжеты, основанные на реальных событиях, вперемешку с телевизионным китчем — так можно описать стиль Альмодовара. Его главная страсть— придумывать истории. Он начинал как писатель новелл под псевдонимом Патти Дифуса, и до сих пор является автором всех сценариев к своим фильмам. Источником вдохновения, как он неоднократно признавался, является его мама. В интервью для British Film Institute режиссер рассказывал: “Когда я говорю о своей матери, я говорю обо всем комьюнити — о всех соседях с улицы, на которой мы жили. В то время не было нянь и мать брала меня везде, а если она не могла, то оставляла меня с соседями. Мое образование как личности и как режиссера пришло от этих женщин.” Слухи и невероятные истории, рассказанные соседками, в сочетании с пересказами популярных тогда драматических мексиканских сериалов и мыльных опер, оказались кладезем идей для Альмодовара. Детские воспоминания и впечатления, традиционная культура Испании и поп-культура 60-х — все это смешалось и образовало уникальный стиль. Кино Педро Альмодовара — это его жизнь, его иллюстрации, его чувства к женщинам и культуре Испании.
В одной из ранних работ режиссера “Женщины на грани нервного срыва”, которая принесла ему мировую известность, проявилась сильнейшая черта режиссера — построение образов женских персонажей. Воспитанный исключительно в дамском кругу, Альмодовар глубочайше ощущает и понимает женщин, поэтому и посвящает им почти все свои картины. Главная героиня фильма “Женщины на грани нервного срыва”, брошенная своим любовником, находится в ожидании прощальной встречи с ним. В этом истеричном состоянии она совершает безрассудные поступки, параллельно ее втягивают в семейную драму и многочисленные правонарушения. В фильме перемешивается все — разбитые сердца, полиция, террористы, семейные тайны, комедия и мелодрама. Но несмотря на всю нелепость ситуаций, персонажи все равно остаются реалистичными. Они не переходят в буффонаду. Это им не позволяет сделать тонко составленные психологические портреты героинь, так хорошо представленные Альмодоваром. Даже, если на первый взгляд, действия кажутся нелогичными, позже зритель осознает эмоциональный накал и начинает узнавать себя — как в порыве ревности и влюбленности, он был готов на самые безрассудные поступки.
Исключительной чертой Педро Альмодовара является визуальная составляющая кинокартин. Режиссер также и главный художник своих фильмов. Он сам тщательно подбирает предметы интерьера и их сочетания. Художник-постановщик большинства его картин Антксон Гомес в книге Халлиган Фьоннуала “Художник кино” признавался, что был всего лишь коллекционером мебели и предметов искусства. После встречи с Альмодоваром его коллекция послужила реквизитом к фильмам режиссера. Впоследствии Гомес стал арт-директором на киноплощадке.
Картины и скульптуры в фильмах испанского режиссера действительно играют важную роль. В одном из последних интервью изданию Artnet News режиссер рассказывает: “Я все чаще использую картины для драматического эффекта, для взаимодействия с персонажем. Картины действительно являются активным повествовательным элементом в фильме.” Искушенный зритель может заметить, что кадры его фильмов отсылают к работам таких художников, как Дэвида Хокни — “Дурное Воспитание”, Эдварда Хоппера — “Закон Желания”, Рене Магритта — “Разомкнутые объятия”, Роя Лихтенштейна— “Женщина на грани нервного срыва” и Луиза Буржуа, Сальвадора Дали— “Кожа в которой я живу”. Также в интерьерах фильмов Альмадовара встречаются работы художников Люсьена Фрейда (“Хулиетта”), Гильермо Переса Вильяльты, Маноло Куенджидо (“Боль и слава”).
Важный инструмент в фильмах Альмодовара — цвет. Палящее солнце Испании, всплеск красок поп-арта 60-х, Хундертвассер, Гауди и, конечно же, расцвет телевидения и рекламы диктуют яркую палитру режиссеру, для которого важной задачей стоит передать повседневную жизнь и колорит культуры. Кричащие цвета предвосхищают эмоциональные вспыльчивые действия: рецепторы глаза зрителя уже раздражены и ожидают непростой буйной коллизии. Сталкивая насыщенные противоположные цвета, Альмодовар только лишь на визуальном уровне создает конфликт. Такая декоративность играет на контрасте с драматическими событиями в кинолентах. Активные цвета осаждают накал драмы и подчеркивают, что жизнь все еще продолжается. Испытания, а порой и трагедии, через которые проходят персонажи, контрастируют по ощущениям с яркими и жизнерадостными цветами декораций. Тем самым цвета диктуют зрителю, что персонаж все преодолеет, а порой сделает это даже с юмором. Сложные ситуации в фильмах не кажутся такими серьезными, ведь они представлены на фоне насыщенных красных и желтых цветов, а не сопровождаются глубокими черными и синими красками.
Уникальность работ Альмодовара обеспечена его творческой свободой. Брат режиссера Агустин Альмодовар является его продюсером. Вместе они создали компанию El Deseo (в переводе с исп. – желание). Она и предоставляет абсолютную независимость Педро Альмодовару, которую он не готов променять ни на что. После получения двух “Оскаров” (за фильмы “Все о моей матери” 1999 и “Поговори с ней” 2003) на режиссера посыпались предложения из Голливуда. Он попытался перенести место действие сюжета фильма “Хулиета” в Нью Йорк. На главную роль рассматривалась Мэрил Стрип. Но режиссер так и не смог изменить своему стилю и снял фильм в Мадриде с испанскими актерами. Альмодовар пояснил на 69-ом Каннском кинофестивале, что именно культурные различия заставили его переписать сценарий. Главной завязкой истории является побег дочери Хулиеты— драматизм ситуации считывается гораздо сильнее в контексте культурного кода Испании, нежели в рамках современной англосаксонской культуры. Ведь узы семьи в Испании не разрываются, даже когда дети покидают дом, семья является одним целым, где все принимают активное участие в жизни друг друга.
Весь фильм “Хулиета” посвящен борьбе главной героини с разрушающим чувством вины. Ее нежелание разрешать конфликты привело к трагедиям. Сначала назойливый сосед в поезде совершает суицид, как только Хулиета покидает вагон, чтобы избежать его компании. Затем она, отказываясь от разговора с мужем, прерывает скандал о его измене и покидает дом, после чего он погибает в открытом море. Пытаясь удержать весь этот груз вины, она не живет, а существует. Избрав путь избегания, а не решения конфликтов, она так и оставляет их нерешенными внутри себя. Чувство вины стремительно разрастается и накапливается в главной героине, разрушая все в пространстве. Для усиления психологических и эмоциональных изменений, одного и того же персонажа играют две разные актрисы: первую половину — молодая, привлекательная Адриана Угарте, вторую — более возрастная, с опустившимися уголками глаз, словно от грусти, Эмма Суарес. Интересно подметить, что такой прием как “задвоение” актеров был впервые применен другим не менее известным испанским режиссером Луисом Бунюэлем в фильме “Этот смутный объект желания” в 1977 году. Закрытость и молчание Хулиеты приводит и к тихому побегу ее дочери. Так и не научившись говорить о проблемах, Хулиета никому не рассказывает своих трагедий, предпочитая бороться с чувством вины самостоятельно, отгородившись ото всех и от самой жизни. Конфликты в фильмах Альмодовара из бурных и громких межличностных скандалов переходят во внутренние, очень тонкие, практически незаметные. С этой кинокартины почерк режиссера меняется. Из комедий положений режиссер отходит все больше к чистой мелодраме.
В последнем фильме “Боль и Слава” сюжет становится экстремально личным: это рефлексия Альмодовара о своем творческом пути и жизни в целом. Главным персонажем и альтер эго режиссера, что очень редко происходит в картинах испанца, становится мужчина. Персонажа зовут Сальвадор Майо (Антонио Бандерас): он известный в прошлом режиссер, а в настоящее время — кинодел, удрученный болезнями. Сальвадор в попытке преодолеть творческий кризис рефлексирует о своем прошлом. Картина пронизана флешбеками героя, которые так же и являются нарезкой, коллажем из автобиографии самого Альмодовара. Например, сцена со стирающими белье на берегу реки женщинами — одно из ярких воспоминаний Педро о его матери. Ее смерть и невозможность смириться с этой утратой, первое эротическое переживание связанное с молодым художником, и даже выход Сальвадора из кризиса путем снятия фильма о его детстве — все это воспоминания Альмодовара, может быть не точно воссозданные, но зато точно переданные в ощущениях. Сюжетная линия, посвященная его детству, контрастирует с линией о взрослом Сальвадоре. Детские воспоминания — спокойные, цвета светлые, музыка мелодичная, а герой в настоящем сопровождается кричащими цветами, обилием агрессивного насыщенного красного, и напряженной музыкой. А ведь интерьер персонажа является точной копией квартиры Альмодовара. Режиссер хотел чувствовать себя на площадке как дома, но также это добавило правдивости и искренности ленте. Картина дает возможность заглянуть, что же находится дальше после славы, и показывает как детство формирует человека.
Нет никаких сомнений, что Альмодовар будет продолжать радовать зрителей новыми картинами. Его стиль заметно развивается, картины становятся более зрелыми. Кажется, у него припасено еще много историй для нас. Но также Альмодовар несколько раз говорил о переносе своих историй на театральную сцену. Его межличностные драмы, наигранность, гротескность, трансвеститы, переодевания — все это характерно для театра. А живые эмоции актрис на сцене смогут во много раз превысить накал страстей. Также в последний год режиссер увлекся фотографией. Он снимает натюрморты: обычно цветы и вазы на ярких, плоских, геометрических фонах, отдавая дань Моранди. В свои 70 лет маэстро испанского кинематографа открывает себя новым видам искусства и совсем не боится экспериментировать.
