В российском прокате можно найти норвежский боди-хоррор, покоривший «Сандэнс» и Берлинский кинофестиваль в этом году. «Гадкую сестру» многие уже успели окрестить «новой „Субстанцией“». О том, насколько законно проводить параллели с прошлогодним хитом Корали Фаржа и сумеет ли дебют Эмили Блихфельдт стать гвоздём программы, специально для DEL’ARTE Magazine рассказывает кинокритик Никита Маргаев.
Овдовевшая Ребекка (Ане Даль Торп) выходит замуж за состоятельного барона, который вскоре умирает. Обстановка в доме накалена до предела. Агнес (Теа Софье Лок Несс), единственная дочь почившего супруга, не очень ладит с мачехой и сводными сёстрами Альмой (Фло Фагерли) и Эльвирой (Леа Мюрен). Последняя предаётся фантазиям о том, что однажды станет женой принца Джулиана (Исак Калмрот), стихи которого трогают её до глубины души. Вскоре удача улыбается ей, и она вместе с другими получает приглашение на королевский бал (по совместительству смотрины будущей невесты для наследника престола). Теперь Эльвира готова на всё, чтобы претворить в жизнь свою заветную мечту.
Катажина Херман и Леа Мюрен в фильме «Гадкая сестра» © Фото: кинопрокатная компания «Иноекино»
«Гадкая сестра» — далеко не самое оригинальное произведение, и дело даже не в том, что базируется оно на всем известной сказке. До ленты Эмили Блихфельдт свет уже увидели феминистская «История вечной любви» с Дрю Бэрримор, диснеевский телефильм «Исповедь уродливой сводной сестры» и малобюджетный слешер «Месть Золушки». В общем, на фольклорном сюжете, пересказанном Шарлем Перро и братьями Гримм, кинематографисты топчутся уже не одно десятилетие, регулярно подвергая его всевозможным деконструкциям и жанровым модификациям. Каноничная история о бедной падчерице, вышедшей замуж за прекрасного принца, с ранних лет учит детей тому, что их трудолюбие и доброта обязательно будут вознаграждены. Загвоздка в том, что жизнь не сказка и кармические выплаты, равно как и поражение «зла», в ней не гарантированы. Да и у назначенных автором негодяев вполне может быть своя правда, отличная от той, что есть у главной героини. При этом современные ревизионисты, покушающиеся на дихотомию, избегают инверсий. Наделяя предысторией и глубиной Малефисенту из «Спящей красавицы» или Эльфабу из «Волшебника страны Оз» (мюзикл «Злая. Сказка о ведьме Запада»), они не превращают Аврору и Галинду в отрицательных персонажей. Вот и Золушка в «Гадкой сестре» не является антагонисткой, пускай она и не похожа на ту доброжелательную праведницу из первоисточника.
Теа Софье Лок Несс и Леа Мюрен в фильме «Гадкая сестра» © Фото: кинопрокатная компания «Иноекино»
Безусловным злом в норвежском боди-хорроре оказывается патриархальная система, где женщины вынуждены подстраиваться под общепринятые стандарты красоты и сражаться за внимание мужчин. В отличие от «Субстанции», с которой непременно будут сравнивать дебют Блихфельдт в силу жанрового и тематического родства, главными проводниками этой идеологии здесь служат не мужчины. Распрекрасный принц-сексист, окружающие его бароны-стервятники и ушлый пластический хирург извлекают из этого положения вещей огромную выгоду, однако именно мать главной героини, а также мадам Ванья (Катажина Херман), возглавляющая местный филиал института благородных девиц, толкают главную героиню на путь саморазрушения. Когда девушка получает приглашение на бал, её родительница, прежде считавшая ту «безнадёжной», вдруг загорается идеей решить свои финансовые проблемы за счёт дочери, но вот незадача: та, видите ли, недостаточно хороша для женитьбы.
Зрители должны принимать «некрасивость» Эльвиры как данность. Так уж повелось ещё со времён глупых ромкомов о чудесном преображении, что кудрявые волосы и брекеты являются атрибутами «дурнушности». Норвежская модель Леа Мюрен, наверное, не самый подходящий кандидат для хоррора о том, как конвенциально некрасивые люди гонятся за чужим одобрением и планомерно уродуют себя. По актёрской части к ней, правда, претензий быть не может. Она крайне убедительна в роли наивной Эльвиры, которая видит мир сквозь призму розовых очков и мечтает о большой светлой любви. К слову, эпизоды, где её героиня, вдохновившись стихами принца Джулиана, грезит об их встречах, окрашены в вырвиглазный розовый светофильтр, в то время как в основном в картине преобладает безжизненный серый цвет.
Адам Лундгрен и Леа Мюрен в фильме «Гадкая сестра» © Фото: кинопрокатная компания «Иноекино»
К сводной сестре Золушки на протяжении всего хронометража испытываешь безоговорочное сочувствие, и тем досаднее становится от того, что на её долю выпадают страшные испытания. «Красота — это боль», — гласит постер в кабинете её лечащего (или, правильнее сказать, калечащего) врача. Трансформация девушки сопровождается болезненными операциями, наподобие ринопластики без анестезии. Склонная к полноте Эльвира готова положить своё здоровье на алтарь иллюзорного семейного счастья, а потому подселяет к себе в пищевод червя-солитёра. Последний, конечно же, вырастет до внушительных размеров и подарит зрителям незабываемую сцену с извлечением его из организма. В аспекте смакования различных мерзостей «Гадкая сестра» ничуть не уступает «Субстанции». Если у Корали Фаржа телесные мутации имели скорее гротескный характер, то в ленте Эмили Блихфельдт всё, напротив, предельно натуралистично. Героиня теряет волосы, зубы, вес, нервы, способность ходить и, что страшнее всего, собственное достоинство. Чтобы влезть в клятую хрустальную туфельку, обладательницу которой утром будет разыскивать принц, она отрезает себе пальцы ног. Причём этот широко обсуждаемый в контексте фильма эпизод был позаимствован напрямую у братьев Гримм.
Леа Мюрен в фильме «Гадкая сестра» © Фото: кинопрокатная компания «Иноекино»
Было бы опрометчиво упрекать новинку во вторичности. То, что норвежская дебютантка вслед за своей французской единомышленницей обратилась к теме потребительского отношения к женщинам, не свидетельствует ровным счётом ни о чём. В конце концов, не Корали Фаржа изобрела поджанр феминистского боди-хоррора. Однако «Гадкая сестра» всё же вышла в прокат после оглушительного успеха «Субстанции», что побуждает зрителей и в особенности критиков сравнивать её с кинофеноменом, который был у всех на слуху в прошлом году. И в этом необязательном, но вместе с тем неизбежном состязании многие отдадут предпочтение оскароносному хиту с Деми Мур ввиду его куда более богатой палитры приёмов и техник. Однако, если абстрагироваться и не проводить параллели между фильмами, «Гадкую сестру» при всех её изъянах и дефиците изысканности можно полюбить. Вывернутая наизнанку сказка предлагает совершенно сказочный финал, где зло, может быть, и торжествует, но и добро не оказывается в уязвлённом положении. Пускай система правит бал, покинуть замок из комплексов и переживаний можно с гордо поднятой головой и на белом коне. Главное, чтобы в нужный момент рядом оказался такой человек, как Альма, сестра Эльвиры, готовая принять её такой, какая она есть.
