В Москве в последней декаде января — начале февраля прошел важный музыкальный смотр — «Биомеханика» в Консерватории. Фестиваль стал рупором актуальной повестки. В консерватории академический Рахманиновский зал и даже коридоры на подходах к нему буквально захватили мультимедиа артисты, и на сцене зачастую было больше реквизита, чем традиционных музыкальных инструментов.
Второй мультимедийный фестиваль «Биомеханика» проводит Центр электроакустической музыки Московской консерватории (ЦЭАМ). Художественные руководители – композиторы Николай Попов и Александр Хубеев. По сравнению с прошлым годом, когда фестиваль только обозначил себя как одно из многих мероприятий на территории современной академической музыки, нынешний форум прирос количеством премьер (8 мировых и 15 российских), а также специальными программами. Добавились циклы Биомеханика.talks и Биомеханика.extra. Первый – это встречи с композиторами и исполнителями перед концертами и в перерывах, второй – открытый показ в видеоформате и обсуждение сочинений актуальных композиторов.
Дерзкое название помогает фестивалю элегантно встроиться в поток многочисленных музыкальных событий Москвы. Древний термин «биомеханика» соединяет ёмкие понятия древних греков (Аристотель подробно изучал строение животных и части их тел, отвечающие за движение), напоминает о театральных поисках Всеволода Мейерхольда и придуманной им уникальной актёрской технике, танцевальных практиках двадцатых годов XX века, медицинской дисциплине и одноимённой пьесе Николая Попова (композитор-номинант национальной театральной премии «Золотая маска»-2023 за создание мультимедийной оперы «Curiosity» в Электротеатре Станиславский). Руководители феста не скрывают, что организовали смотр в том числе и для того, чтобы на нём в правильном окружении и в контексте дидактических бесед с фестивальным зрителем звучали и их собственные сочинения.
Николай Попов
Первый день фестиваля стал презентацией всех тех придуманных новшеств, которые через год уже будут казаться рутинными. Обычно перформативные сочинения идут после двух отделений с инструментальными пьесами – в расчёте на полуночников, но на «Биомеханике» парад западных хитов мультимедийного театра начали в 19.00, а инструментальную музыку отправили во второе, более позднее отделение. В этом есть своя логика для молодого фестиваля экспериментальных музыкальных жанров. Эффектная программа, составленная из не новых, а уже виденных и слышанных где-то живьём в Москве, Перми, Санкт-Петербурге или банально в интернете партитур, синтезирующих звук и мультимедиа, помогает зрителю осознать, что новейшая академическая музыка существует по таким же законам, по каким живёт хрестоматийная классика. Есть оригинальные тексты композиторов, включающие подробные инструкции для музыкантов-перформеров (часто речь идет не просто о нотах, но о папках с компьютерными файлами), и каждое новое исполнение предполагает интерпретацию плюс имеет отличия по визуальной части.
Открывался первый концерт (организаторы называют отделения концертами) «Ноктюрном» для четырёх исполнителей венгерского композитора Матьяжа Веттля. Это сочинение родилось в 2015 году и было представлено в рамках фестиваля Gaudeamus Musiekweek в Утрехте, затем его записали и оставили в открытом доступе в сети. Автор тогда не стал лауреатом престижной премии Gaudeamus Award (её получил Александр Хубеев), но его сочинение живет интереснейшей жизнью. В Москве показывали «Ноктюрн» в так называемой первой редакции, когда в зале из абсолютной темноты вырастает невидимый танец переключателей света и перемигивание настольных ламп с разноцветными абажурами, выстроенных рядком на столе на сцене. Кинематографичные натюрморты с винтажными лампами неярко вспыхивают и будто состаривают новую пьесу, делают её уютной классикой. Тем более здесь в Москве, где в километре от Рахманиновского зала находится «Ленинка» с сотнями одинаковых зелёных ламп с вечно неисправными штробящими выключателями, хаотично зажигаемых вечерними посетителями. В 2020 году «Ноктюрном» заинтересовался Nadar Ensemble: амстердамские музыканты исполнили, записали, оформили в клип и разместили в соцсетях локдаун-версию сочинения Веттля с предупреждением «Не повторяй у себя дома». В этом клипе «библиотечный» «Ноктюрн» перформеры исполняют из шестнадцати разных комнат, расположенных друг под другом по четыре, составляя как бы жилой коммунальный дом, и осветительные приборы в этих комнатах подключены по цепи. На переключателях играют в разных местах некие руки, устраивая во всём доме зловещий данс макабр: эффект стробоскопа, заливший сразу несколько квартирных ячеек, особенно впечатляет.
Клип локдаун-версии, снятый Nadar Ensemble
Для исполнения пьесы немецкого композитора Михаэля Байля «Караван» для четырёх исполнителей (2017) музыканты должны отложить в сторону свои инструменты и стать перформерами. Команда, одетая в футболки с принтами, изготовленными с помощью искусственного интеллекта, размещается на стульях на сцене под видеоэкраном. А сбоку устроена ещё одна маленькая сцена, где перформера снимает видеокамера. Выходящий делает всякие несуразные движения, за ним, как верблюд в караване, следует другой актёр со своим пластическим текстом, иногда перформеры объединяются перед камерой, а на экране в определённой заданной последовательности и с разной скоростью движется параллельный караван из видео, только что отснятых. В основе композиции лежит стратегия, отражающая типичную для концерта сценическую ситуацию. За созданием этой композиции зритель здесь и сейчас наблюдает вживую. Также зрителю не всегда понятно, частью какого действа является электроника (за неё отвечает Николай Попов), но совершенно очевидно, что реальность намеренно умалена. Маленькие герои, размахивающие кулачками перед камерой, подавляются многочисленными двойниками на экранах. В 2007 году Михаэль Байль был назначен профессором электронной композиции в Высшей школе музыки и танца Кёльна, где он также возглавляет студию электронной музыки. С этой высокой позиции он постоянно ставит под сомнение произведение искусства как шедевр.
Самым технологически сложным опусом вечера открытия стала пьеса датчанина Симона Лефлера «b» для трёх исполнителей. Для её реализации в Рахманиновском зале пришлось купить больше километра провода и соединить в единую цепочку три старинные флуоресцентные лампы, которые заменили музыкантам их основные инструменты, и гитарные педали. Эти лампы, когда-то незаменимые на производстве, а сегодня запрещённые из-за присутствия в них ртути, воспел американский художник Дэн Флавин, создававший из световых колб прекрасные скульптурные объекты и инсталляции. Здесь колбы смотрелись как «большие трости», и не зря, так как руки музыкантов периодически взаимодействовали с ними и, замыкая цепи, преобразовывали звук. Работа Лефлера воспевает свет, который сегодня становится ведущим игроком на театральной сцене, в музейном пространстве, в концертном зале.
Параллельное наблюдение – монографическая выставка Олафура Элиассона, недавно триумфально завершившаяся в Палаццо Строцци во Флоренции. Из-за наплыва посетителей устроителям пришлось её продлевать. Стационарная красота церковных фресок, затуманенные пейзажи Тосканы, насыщенные музейные экспозиции города не смогли отнять рефлексирующего зрителя у привозной выставки, которая исследует красоту с помощью оптики и света. Партиципация, включённая в программу посещения, сыграла немалую роль. Хотя оказаться внутри пьесы Лефлера не хочется, вполне достаточно наблюдать за музыкантами, пропускающими шумный ток через свое тело.
И в завершении перформативного концерта исполнили культовое сочинение Александра Шуберта «F1» для ансамбля, электроники и видео. Пьеса относительно новая, часто исполняемая на российских фестивалях, не устаревающая. Молодому фестивалю она понадобилась для оформления своей прописки в академических стенах консерватории. В ходе фантасмагорического сюжета инфернальный заяц-фотограф должен попасть то ли из сна, то ли из телефона спящего внутри видеофильма мужчины на сцену концертного зала. Для этого заранее снимают ролики с бегущим по улице, а затем по коридорам здания зайца (ростовая кукла) и вставляют их в имеющийся видеоматериал. А дальше заяц материализуется на сцене и продолжает вмешиваться в жизнь спящего человека. Чтобы не отвлекать на себя внимание, музыканты наряжены разными зверьками из сказок-страшилок про волков и медведей. В контексте концерта происходит реальное убийство – мертвеца демонстративно оттаскивают в кулису, но это лишь первый ложный финал пьесы, которая не имеет начала и конца и развивается в стиле нонсенса, как «Алиса в стране чудес». Звуковой ряд постоянно заставляет обратиться к кинематографу Дэвида Линча, а картинка и детективный сюжет уводят в мир «Blow-up» Микеланджело Антониони. Связь между воображаемым и реальным мирами осуществляет электроника.
Понятно, что знакомый хит Шуберта вызвал неумеренный смех и аплодисменты не в последнюю очередь из-за того, что виртуальный заяц пробежал по обледенелой Большой Никитской, по нахоженным лестницам здания, протоптался в кулисе, где в разные времена ждали своего выхода многие знаменитые музыканты.
Заяц-фотограф оттаскивает «труп»
На открытии фестиваль задал эффектный сценарий. В другие дни исполнялись мировые и российские премьеры композиторов-участников. В основном речь идёт о проекте Союза композиторов России «Ноты и квоты», в рамках которого авторы смогли представить новые сочинения. Ссылки на эти концерты присутствуют в официальном телеграм-канале Центра электроакустической музыки Московской консерватории. Кто будет обращаться к полным записям этих концертов, отметит, что разговорная часть в них едва ли не значимее концертной. И это совсем не скучное мультимедийное музыковедение для всех.
