Специально для DEL’ARTE Magazine историк моды Марина Скульская выбрала десять самых громких коллекций на Неделе моды в Париже сезона весна/лето 2021. Она подробно и нежно рассказывает о каждой коллекции, отмечая детали и находя аналогии с миром искусства. Читаем и смотрим, как трагедия и страсть Джона Гальяно, ностальгический футуризм Дриса Ван Нотена, живые скульптуры Йоджи Ямамото будут определять моду и стиль в следующем сезоне.
Schiaparelli
Дэниэл Розберри, новый креативный директор бренда, отдал 11 лет компании Thom Browne и создал не один наряд для красной ковровой дорожки. Другими словами, Розберри чувствует себя уверенно в сюрреалистическом мире, прославившем Эльзу Скиапарелли почти сто лет назад.
Дань знаменитому кутюрье, обожавшей творения Сальвадора Дали, — бесчисленные позолоченные украшения: очки-глаза, броши, подвески, серьги в форме носа с пирсингом, губ, сосков, замочных скважин, знаков зодиака и даже зубов с корнями. Дань времени — полу-маски, закрывающие нос и рот, а также длинные перчатки с золотым «маникюром». Дань древнекитайской императорской традиции — футляры для пальцев рук и ног, символизирующие отдаленность от любого ручного труда.
Розберри обратился и к более ранним авангардистам: он отобрал и стилизовал для уникальных принтов женские фигуры из работ Мане и Дега. Белоснежные костюмы с бродери дизайнер украсил цепочками, запутавшимися в изящных отверстиях орнамента. Отличная находка Дэниэла — сантиметр, украсивший в виде канта пиджаки, и в виде лент — блузы.
Christian Dior
Показ Christian Dior в саду Тюильри — красочный мастер-класс по смешению различных культур, древнейших традиций и ультрасовременных представлений. Стены огромного «черного квадрата», возведённого для шоу, украсили витражные окна — коллажи работы Лючии Маркуччи. Зрителям был показан короткий метр о художнице-феминистке из Флоренции, снятый Алиной Марацци, автором фильма об Анне Пьяджи.
Главная тема коллекции, как заявила прессе Мария Грация Кьюри, — смягчение классического жесткого силуэта Dior в свете новых реалий: «Наша жизнь изменилась, мы проводим дома гораздо больше времени, чем раньше, и вещи должны отражать эти перемены». Действительно, почти все 86 луков подчеркивают талию, но не сковывают фигуру — Кристиан Диор, вернувший в женские платья китовый ус, был бы весьма удивлён свежему прочтению его скульптурных жакетов, которые у Кьюри больше напоминают кимоно или халаты. Последних в коллекции — масса: в цветок и полоску, из денима и окрашенного вручную плотного хлопка. Идею свободы поддерживают широкие брюки и шаровары, объемные рубашки, украшенные кружевом, и прозрачные шифоновые платья в пол. Одна из интересных отсылок к истории западной цивилизации — «купальные костюмы» с помпейских фресок III в. н.э.: трикотажные слипы до талии и полоски ткани, прикрывающие грудь. Всюду царит пейсли разных размеров и оттенков, но встречается и цветочная вышивка гладью, и актуальный пэчворк — из фрагментов «старинных» тканей и лоскутков кроше.
Dries Van Noten
Dries Van Noten никогда не снимал рекламные кампании. В этом сезоне основателю бренда пришлось выступить в совершенно новой роли постановщика съемок и режиссера видео-показа. Дрис блестяще справился: он оттолкнулся от «бескамерной анимации» — живописи (разноцветные волны) на кинопленке Лена Лая, легендарного новозеландского авангардиста, прославившегося в 1930-х, а для осуществления оригинальных идей пригласил соотечественницу — фотографа-художника Вивьен Сассен. «Мы хотели создать красоту, которая насыщает энергией, внутри которой не ностальгическая печаль, а желание отправиться в будущее».
Будущее, странное, необычное у Ван Нотена всегда складывается из образов прошлого. Эта коллекция получилась очень русской, с отсылками к супрематизму Малевича и футуристическим костюмам Александры Экстер (черное платье с зеленым солнцем). Дань космическим далям, манившим людей сто лет назад не меньше, чем сегодня, — серебряная и золотая фольга на хлопковых двухслойных жакетах-дутиках, жилеты из металлических колец и объемные парки-скафандры, раскрашенные с применением новейшей технологии струйной печати. Из 1930-х годов дизайнер позаимствовал прическу «марсельская волна» и орнамент из надписей-посланий, начинающихся с фразы: «Искусство, которое волнует».
Maison Margiela
Джон Гальяно предложил блестящую альтернативу живому показу: 44-минутный фильм, снятый знаменитым фотографом Ником Найтом, где есть страстное танго с акробатическими па, убийство на деревенской свадьбе и вдохновляющий процесс создания каждой детали коллекции с комментариями дизайнера.
Гальяно рассказывает, как впервые увидел настоящее танго в заброшенном здании Буэнос-Айреса, и мы видим, как модели постигают это аргентинское искусство с учителем, шаг за шагом. Далее — сюжет о парфюме Mutiny (бунт) на основе туберозы и фрагмент истории о двух влюбленных. Затем — винтажные модели Maison Margiela перешиваются и переживают второе рождение, Гальяно делает наметки на пиджаке и «препарирует» его…
Длинные шелковые платья, сшитые по косой, перья марабу, туфли с перепонками из лакированной кожи и венецианской парчи на небольшом устойчивом каблуке, прически и драматический макияж из немого кино, а также характерный цвет танго, красно-оранжевый, — все из 1920-х. Черные и темно-серые строгие жакеты и пальто, белые квадраты на спинах, приколотые булавками, принты с эффектом мокрой ткани — из нуаров 1940-х и мюзикла «Поющие под дождем» 1952 года.
Из истории Maison Margiela и Джона Гальяно — игра со старинными формами костюма, распарывание одежды и соединение фрагментов на живую нитку. Все, кажется, держится на честном слове: детали фраков и пальто, воротники и жабо, платки из тончайшего шифона, закрывающие лица вместо масок. Но эта хрупкость обманчива. За ней скрывается мощнейшая энергия творческой, пусть и истерзанной страданиями, души.
Louis Vuitton
Николя Гескьер посвятил коллекцию легендарному фильму Вима Вендерса «Небо над Берлином» 1987 года, в котором ангел влюбляется в акробатку, летающую под куполом цирка, и отказывается ради нее от бессмертия. Кадры из фильма проецировались на стены La Samaritaine, а камеры на гигантских кранах позволяли зрителям, смотревшим показ онлайн, летать по всем этажам торгового центра, задерживаясь у каждой модели и каждого гостя.
Ангелы Гескьера, как и герои Вендерса, носят стильную одежду 1980-х: куртки и пальто оверсайз, объемные, многослойные жакеты и бомберы, платья-свитеры. Характерные блестки с костюмов циркачей украшают строгие «двойки» и майки-алкоголички с застежками-карабинами. Но на самом деле Гескьеру интересны традиционные, бесполые посланники небес. Его коллекция построена на элементах гардероба-унисекс, где мини-платье может быть футболкой, рубашка, в свою очередь, — платьем, где костюмы с абстрактными 3D-принтами будут смотреться одинаково экстравагантно на юношах и девушках. Никаких крыльев, перьев и сантиментов, только броские слоганы, вроде: «Голосуйте» и «Драйв».
Kenzo
Кензо Такада, первый японский дизайнер, покоривший Париж, а затем и весь мир в начале 1970-х, ушел из жизни 4 октября этого года, через четыре дня после показа Kenzo. Приехав в столицу моды в 1965, Кензо начал с эскизов для модных Домов и вскоре открыл собственный крошечный магазинчик Jungle Jap — «Японские джунгли». Изображение джунглей было первым визуальным образом, с которым молодой дизайнер столкнулся в Париже. Кензо прославили эклектичные образы, в которых европейский безупречный крой соединялся с объемами, скрывающими фигуру в духе восточных традиций. Такада бесстрашно совмещал крупный цветочный принт, окрас леопарда и тигра, романтичные платья и балаклавы. Его яркий и дерзкий стиль вызывал восторг даже в эпоху минималистичных 1990-х и до сих пор вдохновляет дизайнеров мира. В 1999 Кензо отошел от дел, посвятил себя живописи и созданию костюмов для оперных постановок.
Сезон весна-лето 2021 — второй для Фелипе Оливейры Батисты, возглавившего Дом в прошлом году. В его коллекции есть отсылки к архивным принтам — огромным красным и оранжевым цветочным бутонам и разноцветным полоскам-букле, к идее многослойности, столь близкой Такада, но также есть немало новаторских сюжетов в японском духе. Молнии кажутся украшениями, но с их помощью можно играть с формами, пропорциями и деталями одежды, на них, в частности, держатся практичные сетчатые «вуали», и еще из расстегнутых кожаных сумок вываливаются шопперы-гиганты. Оливейра использует переработанный пластик, вносит свой вклад в увеличение популяции тигров, тотема Kenzo, но плодотворный союз человека и пчел волнует его в данный момент больше всего. В центре коллекции — маска пчеловода, которая разрастается до масштабов платья, а затем и пальто. Источники вдохновения Батисты — документальный фильм 2019 года «Страна меда» о пчеловоде из Македонии и знаменитая фотография Ирвина Пенна с пчелой на женских губах, сделанная в 1995. «От страха и тревоги на самом нижнем этаже жизни мы предлагаем подняться на высоту, откуда открывается прекрасный вид на будущее».
Yohji Yamamoto
Йоджи Ямамото решил показать коллекцию в Париже, несмотря на то, что коллеги пытались его отговорить от такого безумного в наши дни шага. Дизайнер-легенда выбрал для шоу холл Hôtel de Ville, и поддержать его пришли, как всегда, звезды первой величины, от Шарлотты Рэмплинг до Сары Мун, чьи знаменитые фотографии 1990-х моделей Ямамото «не в фокусе» сейчас выставлены в Музее современного искусства в Париже.
Ямамото приехал покорять Париж более сорока лет назад и никогда — что свойственно, впрочем, всем японским творцам, — не пускался в объяснения скрытых смыслов, заложенных в его моделях. «Я просто хотел поддержать людей, даже тех, кого нельзя назвать хорошими», — за этим сдержанным комментарием может скрываться целая вселенная.
Черно-белые и чисто черные туники в пол, словно связанные из простыней или сшитые из отрезков мятой, жатой, вощеной, прозрачной и тонкой ткани; строгие, но мягкие двойки, украшенные белой «наметкой» — все начинается с классики, которой дизайнер владеет безупречно. Постепенно крой все усложняется, Ямамото входит во вкус, дает себе волю: вшитая проволока позволяет моделировать разнообразные фрагменты и детали одежды по своему желанию, изменять их до неузнаваемости, придавать объем, превращать в живые скульптуры. Платья собираются из полосок ткани, разрезанные подолы юбок приподнимаются и «застывают» на ветру. Произведения искусства, которыми можно украсить не только гардероб.
Thom Browne
Олимпиада 2132 года на Луне. Прямой эфир из Мемориального колизея Лос-Анджелеса, где проходила Олимпиада 1932 года, ведут актер Джордан Фёстмэн и модель Грейс Махари. Как будут выглядеть участники грандиозного события? Все оттенки оптимистичного белого, трикотаж с косичками — для длинных кардиганов и шляп, кашемир, букле и всевозможные шероховатости, напоминающие лунный пейзаж: декоративные строчки, бахрома, аппликации и объемные принты по мотивам графики Тома Брауна, который до сих пор ни разу не использовал свои художественные работы в моделях одежды. Помимо обязательных для Брауна узнаваемых сюжетов, вроде сложносочиненных костюмов-троек, предполагающих атлетическое телосложение, сумочек в форме любимого пса Гектора и моделей-обманок, имитирующих многослойный наряд внутри одного платья, в коллекции есть много новых оригинальных приемов: фрагменты лекал, юбки, сшитые из жакетов, и пальто, свисающие с бедер и напоминающие дамские турнюры последней четверти XIX века.
Loewe
«Неизвестно, что нас ждет завтра, так что надо наслаждаться моментом!» — заявление Джонатана Андерсона, креативного директора Loewe, только кажется легкомысленным. Речь идет о сохранении традиций портновского мастерства, об остроумном цитировании стилей различных исторических эпох, о поддержке современных творческих людей и, конечно, о создании вещей, которые должны вдохновлять клиентов и делать их счастливыми.
В этом сезоне Андерсон оттолкнулся от абсурдных объемов испанского и голландского костюмов второй половины XVI-XVII веков. Старинные приемы демонстрации роскоши и высокого социального положения у Джонатана приобрели совершенно новое звучание — романтическое, трогательное, а иногда и комическое. Дизайнер «надул» короткие кейпы и классические тренчи, рукава и манжеты, юбки и их детали, штаны целиком и отдельно — пространство от коленей до щиколотки, используя, в частности, проволоку. Из гигантских воротников галантного века дизайнер соорудил пышные, слоеные платья, декорированные бродери, и авангардные облегающие наряды со множеством разрезов и крупных узелков «на память». Среди несомненных достоинств «поэтических доспехов» — возможность соблюдать социальную дистанцию, не задумываясь о ней: ближе, чем на 1,5 метра к моделям подойти просто невозможно.
Rick Owens
Стиль Rick Owens всегда рифмуется с агрессией, мрачностью и провокацией. Но в этом драматичном сезоне коллекция Phlegethon, посвященная одной из пяти рек ада — Флегетону, не такой популярной, как Лета и Стикс, но весьма зловещей, где варятся в крови грешные души, — полна энергии надежды. Да, ткани разрезаны рукой маньяка, рукава оторваны, подолы не подрублены, плечи напоминают защиту игроков регби. Зато есть нежно-розовый (!) цвет, сплошь расшитые пайетками (в том числе и розовыми) жакеты, сексуальные мини с карманами, чуть прикрывающими бедра, и элегантные высокие перчатки с удобной застежкой на молнию на запястье: можно освободить руку на время и снова надеть защиту. Даже маски у Оуэнса с прозрачными шелковыми вуалями, прикрывающими шею и грудь, напоминают знаменитые венецианские бауты, делавшие человека неузнаваемым. Любимая дизайнером Венеция отражается и в «болотных сапогах», как их называет Рик, высоких ботфортах, напоминающих дамские чопины XVI-XVII веков, платформы которых иногда возвышались до 40 см. Шоу проходило в казино на острове Лидо, в таких местах любила собираться богема во времена венецианской республики и, думаю, многое связывает роскошных модников на картинах Пьетро Лонги с поклонниками Rick Owens наших дней.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал
