Картина на вешалке

Специально для DEL’ARTE Magazine историк моды Марина Скульская рассказывает, как дизайнеры стали художниками, превращающими шедевры мирового искусства в оригинальные произведения, которые можно носить.

Костюм по рисунку Жана Кокто, Elsa Schiaparelli, вышивка Lesage, 1937, Художественный музей Филадельфии. Плащ с принтами-рекламными винтажными постерами, Ianis Chamalidy, весна-лето 2020

Красивые богатые наряды всегда вызывали священный трепет, но их создатели — портные и модистки считались до недавнего времени прислугой, которой можно и не платить. Представители аристократии справедливо полагали, что их имя стоит намного дороже любого роскошного гардероба, и траты мастеров окупятся с лихвой благодаря нехитрой рекламе — все хотят одеваться у человека, который обшивает знаменитость или придворного.

Э.Л. Виже-Лебрен. Портрет Марии Антуанетты с розой в новом модном фасоне от Розы Бертен, 1783, Версальский дворец. Comme Des Garçons, коллекция «Орландо», весна-лето 2020

Уникальным исключением из общего правила стала талантливая модистка Роза Бертен, покорившая сердце Марии Антуанетты. Людовик XVI стоя аплодировал простолюдинке Розе, а первые лица государства склонялись перед ней в глубоком реверансе. Магазин успешной бизнес-вумен «Великий Могол» поставлял туалеты последнего французского вкуса по всему миру — от Англии и России до Америки и Португалии. Мария Федоровна, супруга будущего императора Павла I была большой поклонницей Бертен, состояла с ней в переписке, и только Революция, свергнувшая монархию во Франции, заставила ее отказаться от этой пагубной страсти. Екатерина II была возмущена суммами, потраченными невесткой на наряды, как и количеством обновок — двести сундуков, привезенные из Парижа, даже для эпохи рококо было чересчур. Разумеется, с Розой не расплатились сразу, долг был огромен, назревал политический конфликт.

Вечернее платье, 1882, House of Worth, Метрополитен-музей. Блуза, Dolce and Gabbana, ДЛТ

Прошло сто лет, и ситуация не изменилась. Оскар Уайльд в «Идеальном муже» по-прежнему констатировал: «первый долг женщины — это долг у ее портного. В чем состоит второй ее долг, пока еще не известно». Тем не менее, одному из современников писателя удалось поднять профессию портного на невиданную доселе высоту. Это был англичанин Чарльз Фредерик Ворт, одевавший во второй половине XIX века весь высший свет Европы и Америки, а также всех императриц, включая трех русских — Марию Александровну, Марию Федоровну и Александру Федоровну. Ворт, обосновавшийся в Париже в 1845 году, не ездил к клиенткам, а принимал их по рекомендации в своем Доме. Он ввел в оборот термин «кутюрье», предполагавший новую иерархию в мире моды, на вершине которой находились мастера высокого искусства кроя и шитья.

Клатч-картина с подписью в стиле Пабло Пикассо, Moschino, весна-лето 2020. Вышитый на платье логотип Чарльза Ворта, Метрополитен-музей

Но себя лично Ворт считал художником. Наряды он создавал по собственному усмотрению и вкусу, и спорить с ним было бессмысленно. Зато каждое его творение долго обсуждали в свете, и дамы знали, что у Worth можно заказать маскарадный костюм за один день до бала: сказочный ансамбль из шелка, перьев, вышивки, блесток, драгоценных камней и звериных шкур шился всю ночь и к утру был готов. Ворт первым стал подписывать свои работы, подобно живописцам, — вышитый росчерк его пера красовался на изнанке платьев, придавая даже будничным вещам статус произведений искусства.

Платья Поля Пуаре в рисунках Поля Ириба, 1908, Рийксмузеум. Платье-жилет «Особняк Демидова» с живописным авторским принтом, Natalie Leskova

Диктатор моды начала ХХ века Поль Пуаре сделал следующий шаг и стал сотрудничать с художниками. Рауль Дюфи придумывал для Poiret уникальные орнаменты тканей, а знаменитые иллюстраторы Жорж Лепап и Поль Ириб (автор узнаваемого логотипа Дома), стали авторами роскошных альбомов рисунков моделей дизайнера. Это был новаторский прием в рекламе, но в 1930-х художников в этой области стали вытеснять фотографы. Борьба рисунков и снимков продолжается и в наши дни.

Платье Льва Бакста для Дома Paquin, Gazette du Bon Ton, 1913, No. 6, Рийксмузеум. Костюм, Stas Lopatkin, проект «Ассоциации» в Царском селе, фотограф Тана Лисова

Впервые художник стал королем моды в 1910 году. Это произошло со Львом Бакстом после невероятного успеха балетов «Клеопатра» (1909) и «Шахерезада» (1910). Дамы представляли себя царицами Египта и одалисками гарема, примеряли синие парики, тюрбаны и шаровары, ярко красили губы и веки, что до сих пор позволяли себе только падшие женщины и актрисы. Бакст ввел в моду русские вышивки, традиционные наряды и меха, которые тогда в Европе использовали только в качестве отделки пальто.

В 1910 году сам Пуаре заказал художнику двенадцать моделей, предложив огромную по тем временам сумму в двенадцать тысяч франков. Бакст сомневался, стоит ли сотрудничать с кутюрье, пусть даже и прославленным, а его друзья-художники считали, что так опускаться просто недопустимо. Бакст нарушил вековые традиции: бесконечно давал интервью и читал лекции о стиле, выставлял эскизы костюмов к Дягилевским балетам рядом со своими живописными полотнами, создавал сезонные коллекции для Дома Paquin, а для маркизы Луизы Казати — невероятно экстравагантные арт-объекты. В 1919 году Коул Портер написал песню «Since Ma got the Craze Espagnol» про героиню, жизнь которой настолько волшебна, что она может позволить себе заказать дизайнерскую ванну от Бакста.

Mary Katrantzou, весна-лето 2020. Наталья Гончарова, эскиз платья «Анютины глазки», 1925

А в это время в России тон задавали поэты-футуристы и художники-авангардисты. Наталья Гончарова шокировала и восхищала не только неординарными картинами, но и необычными нарядами собственного сочинения. Она ввела в моду черно-белое и сине-рыжее платья-рубашки, а также раскрашивание лица: состоятельные дамы заказывали оригинальные рисунки у профессионалов, известных живописцев, которые часто предлагали подобную услугу прямо на выставках. В 1920-х необычные платья в заплатах-аппликациях по эскизам Гончаровой выпускал парижский Дом MyRBor. Этот декоративный прием стал одним из самых узнаваемых в искусстве ар-деко.

«Рваное» платье и накидка, Elsa Schiaparelli, 1938, Художественный музей Филадельфии. Сальвадор Дали. «Три молодые сюрреалистические женщины со шкурами оркестра в руках», Музей Дали, Флорида

Сотрудничество с гениальными художниками и фотографами прославило в 1930-х Эльзу Скиапарелли. Ее вдохновляли работы Пабло Пикассо, Жана Кокто, Ман Рэя, Сесила Битона, Кеса ван Донгена и Энди Уорхола. Самым плодотворным стал союз дизайнера-сюрреалиста с Сальвадором Дали, который часто сам придумывал сюжеты для модных нарядов и аксессуаров, а затем отправлял их Эльзе, которая воплощала в жизнь безумные идеи гения. Среди знаменитых шедевров дуэта — шляпка в форме дамской туфельки, платье-скелет, платье, украшенное огромным лобстером, и «рваное» платье с объемным принтом-обманкой, имитирующем содранные куски кожи — по мотивам картины «Три молодые сюрреалистические женщины со шкурами оркестра в руках».

В наши дни дизайнеры по-прежнему бесстрашно препарируют творения мастеров прошлого и настоящего, следуя одному из заветов Уайльда: «человек должен быть произведением искусства — или носить на себе произведение искусства».

Подписывайтесь на наш Telegram-канал

Другие Новости

На нашем сайте мы используем Cookies, чтобы быть доступнее из любой точки планеты