Уже 5 июня воодушевляющее фэнтези Майка Флэнагана почтит своим присутствием российские кинотеатры. В прошлом году «Жизнь Чака» победила на кинофестивале в Торонто, обойдя «Анору» и «Эмилию Перес», которые впоследствии стали участниками оскаровской гонки. В компании Neon были слишком заняты продвижением драмеди Шона Бейкера, поэтому решили отложить ещё один свой флагман до следующего наградного сезона. Специально для DEL’ARTE Magazine кинокритик Никита Маргаев рассказывает о том, чему учит новинка, а заодно пытается спрогнозировать, будет ли она выдвинута на соискание престижных премий.
События фильма показаны в обратном хронологическом порядке. Мир доживает свои последние часы: из всех уголков планеты приходят страшные вести, толпы беженцев бесцельно и словно под гипнозом бредут по дорогам, интернет и мобильная связь регулярно выходят из строя, а больницы постепенно превращаются в морги. Школьный учитель Марти (Чиветель Эджиофор) старается не зацикливаться на происходящем, отдавая всего себя работе. Его бывшая жена Фелиция (Карен Гиллан), врач скорой помощи, предлагает супругу забыть былые обиды и разногласия в преддверии конца света. Несмотря на надвигающийся апокалипсис, людей повсюду преследуют подбадривающие рекламные объявления с улыбающимся мужчиной по имени Чарльз Кранц (Том Хиддлстон). Слоган «39 замечательных лет! Спасибо, Чак!» знает каждый человек от мала до велика, но все они понятия не имеют, кто он такой и как добился такой популярности.
Карл Ламбли и Чиветель Эджиофор в фильме «Жизнь Чака» © Фото: кинопрокатная компания «Вольга»
Стивен Кинг, за которым уже давно закреплён титул «короля литературных ужасов», — самый экранизируемый писатель из всех ныне живущих. Но вот в чём парадокс: действительно удачных и притом близких к первоисточнику хорроров, снятых по мотивам его книг, существует не то чтобы очень много. Лучшими же адаптациями его творчества считаются «Зелёная миля» и «Побег из Шоушенка», максимально далёкие от жанра, с которым в первую очередь ассоциируется автор. Причём в обоих случаях литературная основа была не столь дорога сердцу фанатов, как, скажем, романы «Оно» и «Кладбище домашних животных». Режиссёр Майк Флэнаган последовал примеру Фрэнка Дарабонта и тоже выбрал для экранизации не самое очевидное произведение — небольшой рассказ «Жизнь Чака» из сборника «Будет кровь». Примечательно, что издан он был в апреле 2020 года, когда люди, в какой бы точке земного шара они ни находились, пристально следили за статистикой заболеваемости, а их лексикон стремительно пополнялся ковидным новоязом. Стивен Кинг едва ли мог предвидеть, что человечество столкнётся с пандемией, равно как и то, что его философская новелла, изначально не содержащая комментариев на злобу дня, вдруг заиграет новыми красками. Хотя основной посыл не претерпел никаких изменений, завязка истории в свете тревожных новостей из нашей действительности стала восприниматься иначе.
Грустная ирония заключается в том, что за последующие пять лет, которые прошли с публикации рассказа, положение дел в мире сделалось только хуже. Буквально всё сейчас стремительно деградирует: международная обстановка накалена до предела, климатический кризис набирает обороты, а природа, словно в знак протеста против действий людей, отвечает нам всё новыми стихийными бедствиями и катаклизмами. Пускай прозвучит чересчур пессимистично, но третий акт, с которого начинается фильм, уже как-то глупо называть «мрачным предупреждением». Показанное в нём нагромождение ужасов и напастей — это пока слегка искривлённое отражение того, что происходит прямо сейчас. Школьный учитель Марти в исполнении Чиветеля Эджиофора пытается сохранять трезвость ума и не поддаваться панике в мире, где всё пошло под откос. Он старается жить как раньше, но все без устали напоминают ему, что это невозможно. Его ученики выскакивают из класса, когда узнают о страшном землетрясении в Калифорнии, их родители искренне недоумевают, почему Марти продолжает преподавать в текущих условиях, сосед делится дайджестом катастроф (в Азии от голода погиб миллион человек, Индия с Пакистаном опять находятся в состоянии войны, в Германии проснулся супервулкан), а бывшая супруга просит её утешить.
Человеческая психика устроена таким образом, что даже апокалипсис, не случись он в одночасье, будет восприниматься как нечто обыденное. То, что вчера казалось недопустимым и невозможным, сегодня может стать нормой и уже не так пугать, как то, что сулит нам завтра. Если в ленте новостей царит сплошной мрак без проблеска надежды, то у людей вырабатывается иммунитет к происходящему. Один из персонажей картины произносит фразу, которая максимально точно описывает это состояние: «Мы живём в циничные времена». Лучше и не скажешь!
Том Хиддлстон в фильме «Жизнь Чака» © Фото: кинопрокатная компания «Вольга»
В первые сорок минут ни разу не хоррор «Жизнь Чака» ощущается как самый страшный фильм в карьере Майка Флэнагана, который зарекомендовал себя как раз в жанре ужасов. Завершающая сцена третьего акта, где герои Эджиофора и Гиллан держатся за руки, наблюдая за тем, как с неба исчезают луна и звёзды, вызывает те же эмоции, что и финальные кадры «Не смотрите наверх» Маккея и «Меланхолии» Триера, — трепет вперемешку с отчаянием. Затем зрителей переносят в прошлое, и тональность фильма резко меняется на противоположную. Весь второй акт представляет собой пересказ одного дня из жизни ничем не примечательного бухгалтера Чарльза Кранца. Он спешил на бизнес-конференцию, как вдруг услышал зажигательный ритм барабанов и пустился в пляс, обращая на себя внимание прохожих. Чак и сам не до конца понимает, что им двигало в тот момент. К слову, в рассказе мужчина задаётся вопросом: мог ли кто-то из собравшихся заснять его танец на видео? Он опасается, что ролик, если тот станет вирусным в Сети, увидят его жена и начальник.
О том, что побудило обычного бухгалтера отбросить в сторону все свои неврозы и комплексы, зрители узнают из первого акта, где раскрывается предыстория героя и мораль сей замечательной басни. Главная идея фильма проста до неприличия и заключена в строчке из поэмы Уолта Уитмена «Песня о Себе», которую Чак впервые услышал на уроке литературы. Звучит она следующим образом: «Я огромен, я вмещаю в себя множества». На перемене мальчик подошёл к учительнице и попросил ту растолковать ему смысл запавшей в душу фразы. Женщина поведала маленькому Чарльзу, что внутри каждого человека существует целый мир воспоминаний, состоящий из всего того, что он когда-либо знал, и всех тех, кого он когда-либо встречал на своём пути. Из этого следует, что каждая жизнь ценна по определению. И вот на этой не самой оригинальной и, можно даже сказать, очевидной сентенции держится «Жизнь Чака». Но так ли это плохо, когда картина, воспевающая гуманизм в наши-то циничные времена, не оставляет места для полемики и даёт понятный, бесхитростный ответ?
Марк Хэмилл в фильме «Жизнь Чака» © Фото: кинопрокатная компания «Вольга»
Не стоит воспринимать такое явление, как конец света, буквально (хотя и такую трактовку не стоит сбрасывать со счетов), ведь гибель любого отдельно взятого человека, а значит, и созданного им мира — это тоже своего рода апокалипсис. В одном из лучших эсхатологических фильмов всех времён — уже упомянутой «Меланхолии» — Ларс фон Триер на примере двух сестёр показал, как по-разному люди могут реагировать на приближение смерти. Если героиня Шарлотты Генсбур была охвачена паникой и до последнего пыталась найти спасение, то героиня Кирстен Данст, напротив, отдала всё на откуп судьбе. Кинг и Флэнаган предлагают ещё один способ, как скоротать время в ожидании конца, неминуемого и необратимого. И суть этого наставления сводится к тому, что нельзя жить в ожидании чего-то плохого, а надлежит наслаждаться каждым мгновением и следовать за той неведомой силой, которая если и есть, то не подлежит замерам и рациональному осмыслению. Сначала Марти по-нолановски объясняет жене (а заодно и зрителям) принцип космического календаря Карла Сагана, а под занавес уже и пристрастившийся к алкоголю дедушка Чака (Марк Хэмилл) разражается речью о том, что всё вокруг состоит из математики. Вот только оба этих героя не видят полной картины мира. Внутри каждого человека без исключения живёт как приземлённый бухгалтер, так и витающий в облаках танцор, и паритет между ними точно не должен нарушаться в пользу первого, пускай он куда более востребован в обществе.
«Жизнь Чака» непременно будет сталкиваться с критикой. Возможно, кто-то окрестит работу Флэнагана излишне приторной сказкой с прописными истинами, в то время как другие упрекнут её в чрезмерной зауми. Однако именно эта двойственность восприятия и отличает её от множества произведений, которые превозносят нетленные ценности или же, наоборот, апеллируют к текущему моменту. Своевременное здесь уравновешивает вечное, не давая фильму стать притчей во языцех, а последнее в свою очередь сглаживает острые углы, не позволяя актуальному комментарию взять верх над напутствием. Кроме того, «Жизнь Чака» — это ещё и примечательное с точки зрения формы и визуальной эстетики кино. Жанровая идентичность новинки меняется раз в полчаса и проходит путь от вселяющей ужас антиутопии до воодушевляющего драмеди о взрослении. Место здесь нашлось даже для ветхой викторианской пристройки, в которой, быть может, обитают призраки и музыкального номера в духе «Ла-Ла Ленда» или «Танцующих под дождём», любимого фильма Чарльза и его бабушки Сары. На финальных титрах зрителей оставляют наедине со своими мыслями в залитой светом комнате, куда долгие годы мечтал попасть главный герой. Экран при этом не гаснет и не погружается во мрак. Ну, как говорится, спасибо Чаку (а также Тому, Майку, Стивену и всем причастным) за 110 замечательных минут!
Кадр из фильма «Жизнь Чака» © Фото: кинопрокатная компания «Вольга»
Что же до наградного потенциала картины, то есть серьёзные основания полагать, что мы всё-таки увидим жизнеутверждающее фэнтези в числе номинантов на «Оскар» и «Золотой глобус». Если брать во внимание статистику (а как учил дедушка главного героя, она не врёт и не ошибается), то взаимосвязь между призом зрительских симпатий в Торонто и выдвижением на престижные премии существует в подавляющем большинстве случаев. С начала XXI века было всего лишь три картины, которые так и остались эндемиками канадского кинофестиваля. Другой вопрос, сумеет ли фэнтези одержать победу в какой-либо из номинаций. В своё время концептуально близкое «Древо жизни» Терренса Малика оставили без наград, и та же участь, судя по всему, ждёт и «Жизнь Чака». К огромному сожалению.
