В Фонде Ruarts в Трубниковском переулке открылась персональная выставка Игоря Вулоха «Поля-двойники», приуроченная к 85-летию со дня рождения художника. Этот мастер советского неофициального искусства создавал загадочные и очень оригинальные работы. Специально для DEL’ARTE Magazine Евгений Наумов предпринял попытку расшифровать несколько магистральных линий в его творческом наследии.
Творческое наследие Игоря Вулоха относится к малоизвестным и недоисследованным областям нонконформизма. Этот художник оказался в стороне от таких ярких неофициальных объединений, как Лианозовская школа или группа Сретенского бульвара. Всю свою энергию он посвятил разработке собственного уникального визуального языка и решению оригинальных формалистических задач. Возможно, именно в силу своеобычности этого художника, авторы многочисленных историй советского андеграунда не могут вписать его в привычную канву «Русский авангард — шестидесятники — концептуалисты». Стоит, однако, попытаться познать это неизведанное через какие-то знакомые явления.
Игорь Вулох. Портрет жены художника и автопортрет, 1983 © Фото: Евгений Наумов
Первым же шагом к попытке анализа творчества Игоря Вулоха должна стать констатация того, что между ним и довоенным авангардом мало общего. Его сдержанные по колориту работы никаким образом не напоминают ни яркий кубофутуризм, ни геометризированный конструктивизм, ни лирическую абстракцию Василия Кандинского. Тем не менее Вулох, безусловно, знал о дореволюционном и раннесоветском «левом» искусстве, так как был знаком с Николаем Харджиевым.
Новые знания об истории искусства и русском художественном наследии не могли не повлиять на молодого человека — в 1958 году после окончания Казанского художественного училища он поступает в московский ВГИК, а в 1961-м участвует в подготовке выставок авангардистов 20-х годов в Музее Маяковского — но для подтверждения прямого наследования авангардных творческих методов нужны более веские основания. Такими основаниями могли бы стать промежуточные работы, приведшие Вулоха от фигуратива к абстракции через, например, аналитический кубизм.
Игорь Вулох. «Интерьер», 1960 © Фото: Евгений Наумов
Самая ранняя работа, экспонируемая на выставке, датирована 1960 годом и представляет собой коллаж, напоминающий одновременно и произведения Александра Родченко, и знаменитую «Что же делает наши сегодняшние дома такими разными, такими привлекательными?» Ричарда Гамильтона (1956). Мог ли Игорь Вулох знать об этой работе британского коллеги? Конечно же, мог, но совсем не обязательно, что знал. «Железный занавес» был достаточно проницаем уже в то время, и Библиотека иностранной литературы выписывала соответствующую зарубежную периодику, которую запоем читали молодые художники. В любом случае, если для Родченко или для поп-артистов коллаж стал в своё время возвращением в фигуративную живопись, то для Вулоха он оказался порталом в беспредметность.
Игорь Вулох. Без названия. Диптих, 1963 © Фото: Евгений Наумов
В коллаже «Интерьер» художник производит членение пространства на элементы: стена — картина — объект; вертикаль — горизонталь — диагональ, перспектива — плоский многоугольник. Логичнее всего было бы предположить здесь влияние кубизма Пабло Пикассо и Жоржа Брака, который современные исследователи трактуют как эксперимент по деконструкции иллюзионистической природы живописи, где аппликации из фрагментов обоев, газет и этикеток были способом акцентировать наличие плоского холста. Однако в 1950-е годы такая точка зрения не была широко распространена, и кубизм чаще всего объясняли как попытку показать объект с различных точек зрения, так что у будущих исследователей Игоря Вулоха есть основания полагать, что этот художник самостоятельно пришёл к тем же выводам, что и его коллеги 50 лет назад. «Интерьер» прекрасно сочетает в себе иллюзию глубины и утрирование плоскости. Своеобразным кодом для расшифровки этого произведения становятся две картины, висящие на фронтальной стене: детский рисунок с искажённой перспективой напоминает зрителю об условности живописного языка, а помещённая под ним сетка вертикальных и горизонтальных линий символизирует структурность реальности, изображения и человеческого мышления. Практически минуя аналитическую стадию кубизма и едва коснувшись синтетической, Вулох приступает к абстрагированию реальности — на что Пикассо так и не решился.
Игорь Вулох. «Предмет I», 1970 © Фото: Евгений Наумов
Ранние попытки анализа живописного языка Игорь Вулох проводил, изучая формальный минимум различных жанров: натюрморта, пейзажа, интерьера, экстерьера. Например, натюрморт был сведён художником до трёх основных элементов: объект, плоскость, на которой он помещён, и фон. В качестве объекта может выступить всё что угодно, даже кусок дерева или обломок камня. Эстетические характеристики изображаемого предмета не важны и даже мешали бы выполнению аналитической задачи. Красота вазы, цветка, фруктов отвлекала бы зрителя от того, как именно они изображены — максимально уплощённо. Художник не лепит объём, а только обозначает его широкими мазками тёмной и светлой краски. Разница в исполнении горизонтальной и вертикальной плоскостей вообще отсутствует, и зритель сам додумывает стену и стол.
Игорь Вулох. «Натюрморт», 1975 © Фото: Евгений Наумов
В натюрморте 1975 года художник наклеил на поверхность картины грубый холст. С одной стороны, такой приём может помочь создать ощущение грубой поверхности изображаемого предмета, например, куска кирпича. С другой — аппликация прямо указывает на плоскость картины и иллюзорность её внутреннего пространства. Зритель видит холст на красочной поверхности и вспоминает, что под ней тоже находится всего лишь холст.
Игорь Вулох. «Белый пейзаж», 1966 © Фото: Евгений Наумов
В пейзаже Игорь Вулох обнаружил большее значение горизонтальной плоскости и меньшее значение объекта. Зато последних может быть несколько, главное — распределить их по поверхности земли в соответствии с законами перспективы. Таков пейзаж 1964 года или «Белый пейзаж» 1966-го.
Игорь Вулох. Без названия, 1963 © Фото: Евгений Наумов
Две работы без названия 1963-го также представляют собой видовые картины. Экспрессия, с которой исполнены эти работы, скорее всего, имеет мало общего со стремлением передать эмоции художника или, например, ощущение ветра. Кажется более вероятным, что Игорь Вулох обнаружил необязательность тонкой проработки объектов при увеличении воображаемого расстояния между ними и поверхностью картины. Предмет, изображённый на натюрморте, психологически более близок к зрителю и поэтому требует большей осязаемости. Полевые растения, кустарники, закрывающий линию горизонта лес оказываются настолько далеки, что для их обозначения достаточно сделать несколько пятен, множество хаотичных мазков и зигзагообразных штрихов черенком кисти.
Игорь Вулох. «Интерьер I. Белый», 1989 © Фото: Евгений Наумов
Промежуточными между натюрмортом и пейзажем становятся жанры интерьера и городского пейзажа. И тот, и другой имеют до четырех элементов: плоскость земли или пола, небо или дальняя фронтальная плоскость, ближняя фронтальная плоскость и боковая плоскость, уходящая в перспективу. По этой формуле построены уже рассмотренный выше «Интерьер» 1960 года, а также, например, «Перспектива» (1971), «Интерьер I. Белый» (1989).
Игорь Вулох. «Окно-2», 1976 © Фото: Евгений Наумов
В определённый момент Игорь Вулох, вероятно, понимает, что схему пейзажа можно упростить ещё сильнее, оставив на картине только горизонт и ряд параллельных ему линий. Названия подобных композиций могут прямо звучать как «пейзаж» или косвенно указывать на то, что перед зрителем видовая картина: «зима», «вечер», «окно». Несколько холстов, выполненных по этой формуле, названы «поля», что может быть как отсылкой к полю, как к местности, но также и к живописи цветовых полей, к которой относятся произведения Марка Ротко и Барнетта Ньюмана, о которых художник, вероятно, знал. Наконец, такие картины могут носить абстрактное название: «композиция» или «параллели». Но вне зависимости от названия такие работы представляют собой прямоугольники цвета, разделённые горизонтальными и реже вертикальными линиями. Часто эти линии выполнены пастозно и оказываются наложены на плоскость холста как некий рельеф, что сильно отличает эти работы от наследия американских коллег и вновь подчёркивают плоскую природу картины, мешая созданию иллюзии глубины. Так, в конце 1970-х годов Игорь Вулох свёл свою живопись к решётке, которая каким-то поведенческим способом появилась в «Интерьере» 1960-х годов. И на протяжении 1980-х годов она была основной, хотя и не единственной его темой.
Игорь Вулох. Без названия. Триптих, 1976 © Фото: Евгений Наумов
Открыв решётку, Игорь Вулох освободился от её власти и приобрёл свободу чистого эксперимента. На выставке представлено несколько произведений конца 1990-х—начала 2000-х годов — очень яркие и экспрессивные по исполнению работы, которые резко контрастируют с рассмотренными ранее примерами строгой сетки белых линий, разделяющих плоскости сдержанного, даже аскетичного цвета.
Игорь Вулох. «Зима», 1972-1993 © Фото: Евгений Наумов
Многие попытки анализа наследия Игоря Вулоха сводят его творческий метод к «сакральному действу». К этому располагают и особенности его работ, часто представляющих спокойные задумчивые абстракции в мягких тёплых пастельных тонах, хорошо подходящие для созерцания и медитации. Ряд эпизодов из личной биографии художника также способствуёт поискам религиозно-философских трактовок его наследия: Игорь Вулох с увлечением читал философскую и богословскую литературу и даже поступил в 1968 году в Духовную академию при Троице-Сергиевой лавре, где впоследствии работал ассистентом кафедры западных вероисповеданий.
Игорь Вулох. Без названия. Серия графических работ к стихам Геннадия Айги, 1990-1996 © Фото: Евгений Наумов
Активные духовные поиски Игоря Вулоха и его интерес к предельным вопросам, однако, нисколько не противоречат попыткам трактовать его картины как результат формалистических экспериментов. В качестве яркого примера очень похожего творческо-религиозного пути можно указать и Василия Кандинского, и особенно Пита Мондриана. Оба этих художника живо интересовались теософским учением Елены Блаватской. Примечательно, что голландский художник, как и Игорь Вулох, получил в своё время основательное художественное образование в качестве живописца-реалиста и через постепенный анализ и редукцию пейзажа перешёл к разработке метода неопластицизма и изображениям решётки.
Игорь Вулох. «Синий пейзаж. Диптих», 2008 © Фото: Евгений Наумов
Игорь Вулох даёт в своих работах отклик на духовный запрос зрителя, его тягу к получению эмоционального заряда, поиски спокойствия, тишины и чистой эстетики. С другой стороны, представленные на выставке в Ruarts работы зафиксировали результаты оригинальных творческих экспериментов художника, которые можно бесконечно расшифровывать в поисках внутренних связей. Этот одинокий мыслитель смог разработать собственный уникальный язык, не подвергнувшись влиянию ни группировок отечественного андеграунда, ни мейнстримных западных течений. Тем ценнее его живопись, предлагающая зрителю ни на что не похожий опыт.
Выставка «Поля-двойники» Игоря Вулоха в галерее Ruarts (Москва, Трубниковский переулок, 6) продлится до 12 ноября 2023 года.
