С 42-го Московского международного кинофестиваля в соцсетях DEL’ARTE Magazine ежедневно публиковались мини-рецензии основных показов от наших постоянных авторов — Алишера Улфатшоева и Ивана Афанасьева. По итогам фестиваля авторы отобрали несколько лучших, на их взгляд, рецензий, которые мы и публикуем сегодня. Среди них отзыв на фильм-победитель ММКФ-2020 — «Блокадный дневник» Андрея Зайцева и пронзительные драмы вокруг женских судеб — «Диско», «Допрос», «Сезон дождей».
Выбор Алишера Улфатшоева
«Черный, черный человек» Адильхана Ержанова
Следователь Бекзат, кажется, окончательно смирился с тем, как раскрывает дела и решает вопросы, руководствуясь законом силы, а не уголовным кодексом. В жизни у него все хорошо: стабильная крыша и взятки. Тем не менее, «идиллию» намерена разрушить журналистка, прибывшая осветить расследование убийства мальчика.
Первое, с чем ассоциируется «Черный, черный человек» — «Воспоминания об убийстве» южнокорейца Пон Джун-хо: похожие пустынные просторы и образы нечистых на руку полицейских, где произошедшая с мальчиком трагедия лишь на первый взгляд кажется случайностью. При этом фильм «Черный, черный человек» спокойно можно назвать казахским вестерном. Ситуации одинаковы, только здесь степи и заснеженные холмы, а не знаменитая Долина монументов. Бекзат носит ковбойскую шляпу, а чиновники чувствуют себя хозяевами территории. Поначалу черный юмор фильма отлично подчеркивает абсурдность быта местных полицейских. Но чем дальше развивается история, тем становится страшнее. Фильм переходит к жесткой драме, когда система власти понимает, что ее сохранности грозит опасность, поэтому начинает разрабатывать план по ликвидации ненужных людей. Естественно, ничем хорошим это не заканчивается. Стрельба и избиения. Сопротивляться, конечно, нужно. Но зачем разменивать комфорт, пусть и незаконный, на непонятную борьбу за правду и справедливость? Хотя если приспичит и появится угроза жизни, то придется и пересмотреть некоторые моменты, понимает следователь Бекзат.
Режиссер Адильхан Ержанов участвует в Московской кинофестивале второй раз — в 2017 году его фильм «Ночной бог» вошел в основную конкурсную программу. Сейчас же Ержанов был представлен в программе «8 1/2 фильмов».
«Соль слез» Филиппа Гарреля
Московский кинофестиваль в этом году спасали только классики авторского кино. Ранее Абель Феррара с «Киномехаником» заставил полный зал вспомнить и поностальгировать о великих эпохах кино. Потом французский мастер Филипп Гаррель показал фильм «Соль слез» — скромную, по-юношески робкую и неидеальную историю студента—плотника Люка, который хочет поступить в элитную столярную школу в Париже.
Но Париж не был бы Парижем, если бы не дал герою возможность влюбиться. На автобусной остановке Люк знакомится с Джамилей. Пара неловких улыбок и взглядов, и они уже нежно обнимаются, думая, что сейчас лучшее время в жизни. Однако двухдневное счастье заканчивается возвращением Люка домой. Возможно это начало великого романа или же финал короткой парижской влюбленности.
Гаррель не дает однозначного ответа по этой теме вплоть до финала. Его персонажи хотят больше чувствовать и осязать, а не знать. Профессия Люка неслучайна, ведь он работает руками. Ему важна тактильность в мастерской и в общении с девушками. Поэтому в фильме все стараются быть рядом — ощущать руку на плече, бедре или получить поцелуй. Даже личная переписка происходит не в приложениях на телефоне, а с помощью обыкновенных открыток и писем. Всё в мире фильма «Соль слез» основано на человеке и его стремлении постоянно быть рядом с кем-то.
Решение снять «Соль слез» в черно-белом формате и на пленку в очередной раз показывает, что Филипп Гаррель всегда останется приверженцем присутствия искусства в человеке и человека в искусстве. Его не заботят ни современные операторские приемы, ни модная неоновая палитра. Всё, что ему нужно, — парочка людей и будничный повод, чтобы они начали разговор.
«Как сыр в масле» Гура Бентвича
В неполный зал кинотеатра тихо пробирается мужчина с женщиной. Он — режиссер фильма, который сейчас показывают, — Цури. Посещение первого показа для него особенное событие. Ему важна реакция зрителей на историю, которая создавалась десять лет. Но публика не знает про эти десять лет, она спокойно уходит из зала, не дожидаясь титров. И что же делать в подобной ситуации, когда фильм оказался никому не нужен, кроме автора и его девушки? Ответ один. Режиссер начинает свой долгий эмоциональный монолог.
«Как сыр в масле» — фильм в фильме, раскрывающий фигуру режиссера как создателя чего-то уникального. После того как Цури увидел, насколько холодно зрители приняли его фильм, он, по воле случая, отправляется в ночное путешествие, во время которого ссорится с расклейщиками постеров, продюсером своего фильма, девушкой и новой знакомой. Одетый в подростковую желтую толстовку и шорты Цури навязчиво высказывает все, что скопилось у него на душе. Это не крики отчаяния, а, в первую очередь, попытка оправдать себя, объяснить правильность своих действий.
Странствуя по ночному городу, Цури старается не быть грубым с окружающими, что у него получается не всегда. К стрессовому состоянию добавляется плохое самочувствие. Но это не становится поводом остановиться. В три часа ночи Цури соглашается на раскрутку своего фильма с помощью социальных сетей. Идея, конечно, сначала не вдохновляет, тем не менее, это единственный способ заставить зрителей обратить внимание на себя.
Режиссеру Гуру Бентвичу в фильме удается показать сомневающегося художника, который верит и живет своим творчеством. Он хочет быть услышанным. Да, его задевает, когда люди признаются, что предпочитают европейское кино, а не израильское. Но он понимает, что это их выбор, с которым нужно мириться.
P.S.: Гур Бентвич получил «Серебряного Георгия» за исполнение лучшей мужской роли.
«Блокадный дневник» Андрея Зайцева
«Блокадный дневник» основан на повести «Дневные звезды» поэтессы Ольги Берггольц. Как утверждают авторы и закадровый голос в начале фильма, все события на экране реальны, без художественного вымысла.
Ленинград в феврале 1942 года предстает в образе заснеженного кладбища, где над замерзшими телами нависают обледенелые электрические провода. В этом «белом» городе изредка появляются живые люди. Они, словно привидения, бредут по узким тропам в надежде получить хлеб, чтобы прожить еще один блокадный день.
У Андрея Зайцева получилось снять правдивое кино о голодном и беспощадном времени. Его участники — люди, которые оказались в замкнутом круге, где остается только верить. С верой в душе в долгий путь на окраину города отправляется Оля. Идет она к отцу. У нее ничего не осталось, только желание увидеть папу и попросить у него прощения. Главное — дойти.
Особенностью фильма стал закадровый мужской голос, который озвучивает мысли Оли. Произнесенные слова — трагическая реальность и людская опустошенность. Осуждать жителей за зверские попытки выжить, с одной стороны, нельзя, но с другой, даже в самые страшные времена запрещено отказываться от моральных принципов. Даже в тот момент истории надо было бороться против варварских инстинктов, чтобы не потерять свою человечность. Вероятно, где-то вдалеке маячит долгожданная помощь и долгожданная встреча. Важно не переставать верить.
«Блокадный дневник» — инсталляция боли и душевных терзаний. Зайцев без сглаживая демонстрирует человеческую боль и стойкость. В замершем Ленинграде, который постоянно обстреливают немецкие войска под музыку Моцарта, почти угасла свеча жизни. Почти исчезла справедливость. Почти не осталось никого. Почти исчез человек. Почти, но не навсегда.
P.S.: «Блокадный дневник» признан лучшим фильмом 42-го Московского международного кинофестиваля.
Выбор Ивана Афанасьева
«Сезон дождей» Энтони Чэня
Участник ряда фестивалей, включая Торонто, Каирский и престижный тайваньский смотр «Золотая лошадь», фильм «Сезон дождей» — вторая работа режиссёра-самородка Энтони Ченя. В свое время режиссер получил «Золотую камеру» за лучший дебют на Каннском кинофестивале с фильмом «Илоило».
В своей новой работе он обращается к теме неравной любви между молодой сингапуркой Лин, преподающей мандарин (путунхуа) в школе, и её учеником Вейлунем. Любовь возникает совершенно внезапно и, в итоге, катком прокатывается по жизни девушки, в которой и без того всё не безоблачно. Учителя и подопечные дети не уважают её из-за того, что мандаринский считается необязательным языком в свободолюбивом Сингапуре (фоном по телевизору постоянно показывают кадры с бунтом против прокитайского правительства, будто перекинувшимся из Гонконга). Муж совсем забыл про жену, потому что та всё никак не может забеременеть, да ещё и свалил на неё уход за своим тяжелобольным отцом. Поэтому когда в жизни Линь появляются удивительные платонические чувства к симпатичному и дерзкому старшекласснику, в совершенстве владеющему кунг-фу и обожающему Джеки Чана, становится очевидно, что эта идиллия — шторм перед настоящей бурей.
Это, конечно же, даже близко не фем-версия «Лолиты» — гораздо больше фильм напоминает другой прошлогодний хит Московского кинофестиваля, скандинавскую мелодраму «Королева сердец», где зрелая женщина заводит отношения со своим пасынком. Но в отличие от своей шведской «коллеги», Линь не жаждет отношений с учеником — именно поэтому внезапно нагрянувшая, как удар молнии, привязанность мальчика становится для нее роковой. Тем не менее, это не депрессивное, а, наоборот, очень светлое кино о любви к жизни и женской чувственности. Хоть Сингапур в фильме и захлестнули проливные дожди, рано или поздно всё прояснится, и любая тревожная ситуация озарится мягким солнечным светом.
«Диско» Йорунн Мюклебюст Сиверсен
Первая работа в фильмографии норвежки Йорунн Мюклебюст Сиверсен, попавшая в программу кинофестиваля в Торонто и ставшая небольшим хитом национального проката. В ней рассказывается довольно необычная история падения (фигурального и буквального) танцовщицы Мирьям, живущей в странноватой религиозной общине, для которой неудача на конкурсе после ряда внушительных побед становится роковой. Она теряет веру в себя, а окружающие люди внушают ей мысль, что причина проигрыша — в недостаточной вере в Бога. Теологические изыскания девушки уводят в дебри потаённых секретов её набожной семьи. Казалось бы, танцевальная драма пополам с религиозной — да как вообще можно такое совместить?
Но в мире фильма, где могущественные коммуны, помешанные на фигуре Иисуса Христа, совмещают дискорейвы с яростными тренировками «войска Сына Божьего», возможно и не такое. В большей степени фильм напоминает не условный «Шаг вперёд» (пляски тут заканчиваются довольно быстро, уступая место молебнам), а скорее бразильскую антиутопию «Божественная любовь», а во второй половине — даже этно-хорроры «Солнцестояние» и «Приди ко мне». Критика радикального креационизма, к сожалению, теряет свою силу, будучи размазанной тонким слоем по всему фильму, но смотреть «Диско» всё равно интересно благодаря бьющей горячим ключом энергетике актрисы-молнии Юзефины Фриды Петтерсен, которая просто не может не стать новой звездой европейского кино в близлежащем будущем.
«Допрос» Панайотиса Портокалакиса
Греческая семейная драма, постепенно перерастающая в мрачный журналистский триллер, рассказывает о художнице, которая проводит смелые эксперименты с собственным телом, намеренно нанося себе раны или прося об этом других. У шебутной девушки, которая всё никак не расстанется с подростковым желанием бунтовать, напряжённые отношения с отцом и чуть менее, но всё же далёкие от идеальных, — с больной раком матерью (что роднит фильм с ещё одной картиной ММКФ — «Позвони маме!»). Она одержима идеей узнать, что случилось с папой в молодости, когда он попал в тюрьму во времена хунты «чёрных полковников», и одновременно переживает болезненный разрыв в отношениях с парнем.
Кино, которое лишний раз доказывает, что события большой истории можно рассматривать и через призму личных переживаний. Неудача в личной жизни, ровно как и закрытость прошлого отца, вынуждает девушку идти на радикальные меры — невозможность проникнуть на территорию неизведанного проецируется через радикальное искусство вроде «каллиграфии кровью» на теле, граничащее с духовным эксгибиционизмом. «Допрос» очень хорошо показывает, как незакрытые гештальты прошлого никуда не исчезают, а продолжают терзать любую человеческую душу и тех, кто с ней соприкасается. А истории разнообразных диктатур — как незаживающая рана на теле даже для тех, кто никогда не соприкасался с ужасами застенков и подпольных палачей.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал
